Бетти первой отвела взгляд.
– Значит, сасквач? – Боже, о чем мы говорим, промчалось в ее мозгу. – Что ж, идем посмотрим.
Она первой поднялась на крыльцо и отперла дверь ключом. Они с Тимом вошли в холл крадучись, как будто где-то во мраке действительно мог прятаться чужак.
– Здесь никого, – шепнул Тим. – Надо проверить гостиную. – С этими словами он перешагнул порог самого большого помещения базы, где тоже было темно, если не считать красных огоньков, которые пробегали в камине по пеплу, оставшемуся от прогоревших еще днем дров.
Бесшумно ступая по ковру, Бетти двинулась следом за Тимом. По ее расчетам, он должен был находиться впереди. Однако не успела она достичь середины комнаты, как Тим схватил ее сзади с возгласом:
– А, попался, глупый сасквач!
– Это я! – вздрогнув, пискнула Бетти. В ту же минуту она поняла, что Тим просто играет с ней: его прикосновения были очень мягкими, ласкающими.
– А я было подумал… – начал он, поворачивая ее лицом к себе.
В следующую минуту она ощутила его горячие жаждущие губы на своих. Одновременно он стиснул ее – гораздо крепче, чем в ресторане, но все равно с нежностью – и прижал к себе во всю длину тела.
Этот поцелуй не походил на все предыдущие, потому что был страстным, обжигающим, неистовым… и долгим.
– Ну, здесь все в порядке, посторонних нет, – странным сдавленным голосом произнес Тим, наконец оторвавшись от губ Бетти. – Так что я, пожалуй, пойду. Спасибо за приятный вечер и… спокойной ночи.
Он повернул к выходу, сделал шаг, другой, третий…
– Не уходи! – воскликнула Бетти. – Ну куда же ты…
В ту же минуту Тим оказался рядом с ней, а она – в его объятиях.
– Ты нужен мне, не уходи.
– Я здесь, солнышко, с тобой, – шепнул Тим, касаясь губами ее уха.
Затем Бетти почувствовала, что он двинул вниз молнию на спинке ее платья.
Они никуда не пошли, остались в гостиной и опустились прямо на ковер перед камином, от которого шло приятное тепло. Впрочем, Бетти отметила это лишь краем сознания, потому что все ее чувства были направлены на Тима. Тот сгорал от желания – они оба испытывали одинаково безудержную потребность слиться друг с другом, – однако даже в этом состоянии проявлял присущую ему деликатность.
Секс с Заком был похож на схватку, в нем неизменно присутствовала животная страсть, которую Бетти по неопытности принимала за любовь. С Тимом же, несмотря на буйство эмоций, все происходило очень медленно, нежно и было пронизано утонченной чувственностью.
Однако все перечисленное не помешало Бетти испытать такое острое удовольствие, которого она даже не ожидала. И не подозревала, что подобное наслаждение вообще возможно. В какой-то момент она подумала, что умирает, и только некоторый опыт в интимной сфере помог ей осознать ошибочность этого впечатления.