– Давай хотя бы на полчаса попытаемся забыть о том, что произошло этой ночью. Давай просто будем получать удовольствие от жизни. Мы ведь именно за этим сюда и приехали, – предложил Джонатан.
– Тебе это не напоминает пир во время чумы?
– Напоминает, но, по-моему, лучше так, чем плакаться друг другу в жилетку. К тому же мне не хочется лишний раз доставлять Селестине удовольствие скорбью о ее измене.
– Да уж! – согласилась Рейчел. – Ты прав. Для нас с тобой будет лучше, если мы попробуем хотя бы сделать вид, что все в порядке. Мне тоже не хочется доставлять Селестине такую радость, как созерцание моих заплаканных глаз!
– Я всегда знал, что ты, Рейчел, сильная женщина! – восхищенно сказал Джонатан. – Два дня мы проведем в свое удовольствие, а в среду уже улетим!
– Мне очень хочется оказаться дома. Но раз уж так получилось… Не научишь ли ты меня кататься на лыжах? Мне будет просто стыдно признаться, что я ни разу за пять дней на горнолыжном курорте так и не встала на лыжню!
– А ты себя нормально чувствуешь? – озабоченно спросил Джонатан.
– Что ты имеешь в виду?
– У тебя ведь был очень серьезный приступ… Я вообще удивляюсь, почему тебя не отправили в больницу.
– Врач конечно же настаивал на госпитализации, но в детстве у меня было несколько таких приступов, пока не разобрались, в чем дело. Я быстро после них прихожу в себя. Если, конечно, вовремя получаю помощь. Да и если бы мой чемодан был со мной, я бы просто приняла таблетку, и помощь врача вообще не понадобилась бы.
– Мне кажется, что все дело в том, что тебе просто не хотелось лежать одной в палате! – поддел ее Джонатан.
– Может быть! – рассмеялась Рейчел. – На самом деле, у меня очень небольшая страховка…
– Значит, решила сэкономить?
– Можно сказать и так. Страховой агент ни за что бы не оплатил мне лечение, ведь я знаю о своей аллергии и должна была следить за тем, что ем.
– Тебе не кажется, что Селестина имеет самое непосредственное отношение к твоему приступу? – осторожно спросил Джонатан.
Рейчел немного помолчала, раздумывая над его словами. За последними событиями она уже успела забыть о подслушанном разговоре, и вот Джонатан вновь напомнил ей о нем.
– Сначала я отрицала это, но сейчас я уже ни в чем не уверена, – медленно сказала Рейчел. – Но в любом случае мне ничего не удастся доказать.
– Да, в этом-то и загвоздка! – согласно кивнул Джонатан. – Мне ужасно стыдно, что я купился на чары Селестины. Только сейчас я понимаю, что ей был нужен вовсе не я, а мои деньги!
– Не кори себя, Джонатан. Мне кажется, что ни один мужчина не способен сопротивляться Селестине, если она хочет его заполучить. Ведь Эдди клялся мне в любви, и я верю ему… И еще мне кажется, что Селестина способна на все, чтобы добиться своего. А Эдди и тебя она считает своей собственностью.