– Судя по всему, сейчас мы помирились. Если только твоя мама не решит, что я, специально ради того чтобы ее позлить, купил нам всем завтра билеты в кино.
– А какой фильм?
– Вот завтра и увидишь! – пообещал ему Эрик. Он повернулся к Кристин и сказал: – И все же очень хочется есть!
Кристин стояла на кухне и задумчиво рассматривала содержимое холодильника.
Кажется, яичница – самое простое блюдо. Может быть, стоит начать с него? Завтра же куплю поваренную книгу для начинающих! И все же Эрик серьезно меня подставил. Готова спорить на что угодно, он это давно придумал.
Она достала первую попавшуюся сковороду и поставила ее на конфорку.
Наверное, стоит ее разогреть. Во всяком случае, во всех фильмах делают именно так. И, наверное, нужно чем-то жирным смазать сковороду. Где может быть масло?
Через десять минут раскрасневшаяся и взмокшая, как мышь под метлой, Кристин раскладывала желтую, местами подгорелую массу по тарелкам. Она скептически осмотрела результат своих трудов и покачала головой. Но что-то менять или исправлять было поздно. Глубоко вздохнув, словно перед экзекуцией, Кристин поставила тарелки на поднос и понесла его в столовую.
За накрытым столом уже сидели Эрик и Робби и с любопытством смотрели на Кристин. Она молча поставила перед ними тарелки и села. Муж и сын переглянулись и, глубоко вздохнув, взялись за вилки. Кристин с волнением следила за их лицами. Но вот, прожевав, они вновь переглянулись и кивнули головами. Кристин облегченно вздохнула и взялась за вилку и нож.
– Мам, а ты можешь готовить! – удивленно сказал Робби.
– Спасибо, милый. – Кристин улыбнулась сыну. – Всем приятного аппетита!
Она проглотила первый кусочек и поморщилась. Конечно, про соль она вспомнила в самый последний момент, но, как оказалось, лучше бы и не вспоминала вообще. Кристин схватила стакан с соком и поспешила запить ужасно соленую яичницу.
Эрик и Робби продолжали мужественно есть приготовленное ею блюдо и даже старались как можно реже тянуться к соку. Кристин почувствовала, что сейчас расплачется. Она ведь хотела сделать как лучше, но у нее ничего не получилось!
Наконец тарелки опустели, и Кристин, посекундно краснеющая и бледнеющая, поспешила убрать посуду и унесла ее на кухню, искренне надеясь, что ни Робби, ни Эрик не вздумают ей помочь.
Как только за ней закрылась дверь кухни, Кристин прислонилась к стене и закрыла глаза. Никогда еще она не чувствовала себя настолько ужасно!
Я же полный ноль! Я ничего не могу сама, без папы или мужа и их денег. Я даже не смогла накормить собственного ребенка нормальным обедом!