…и коснувшись при этом ее тела, как же иначе?
Его пронзило молнией. Ударило током. Затрясло в лихорадке. Обожгло лавой, ошпарило кипятком.
Ни одно сравнение не передавало и сотой доли истинных чувств, обуревавших Армана Рено. Он хотел эту женщину так, что разум отказывался работать, стыдливо уступая место инстинктам, здоровым, могучим и не обремененным условностями.
Арман Рено торопливо вернулся на свое осиротевшее ложе, натянул простыню до самого носа, а затем проделал необходимые операции для снятия сексуального напряжения: насчитал полторы тысячи овец с черным ухом, извлек квадратный корень из заведомо сложного интеграла, припомнил по именам всех Рено с семнадцатого века включительно, рассчитал в уме примерную сумму инвестиций, потребных для реставрации одной из старейших давилен в Руайя…
На рассвете Арман Рено заснул.
Он проснулся, словно от толчка, и некоторое время лежал, пытаясь понять, где находится. Наконец, вспомнив, вскинул запястье к глазам. Половина седьмого. Пора вставать.
Арман Рено прислушался – и похолодел. В доме было абсолютно тихо, как будто… как будто…
Как будто здесь не было больше ни одной живой души, кроме Армана Рено!
Желудок свернулся в комок. Он уже видел очами души своей пустую детскую, наспех выдвинутые полки детского шкафчика…
Судорожно подтянув трусы, барон Рено бросился по комнатам в поисках людей. Первая же дверь по коридору вела в спальню Джессики. Несомненно. Ее футболка лежала на постели. Единственная вещь. Все остальное исчезло. В комнате царил хаос, так, словно…
Так, словно в этой комнате спешно собрались куда-то и удрали!
Он метнулся по дому с криком: «Мадемуазель Лидделл!!! Джессика!!! Черт!!!», и это было последнее членораздельно произнесенное слово. Дальше из его груди вырывалось только рычание, смешанное с глухим стоном. Если она сделала это, рыжая тварь, ведьма, американская шлюха…
– Господи, что происходит?!
Он остановился, словно налетел на невидимую стену. Судорожно схватил ртом воздух и стал медленно приваливаться к стенке. Сердце билось почему-то в ушах.
Джессика стояла в дверях, видимо, кухни и изумленно смотрела на полуголого, всклокоченного мужчину с необыкновенно бледным лицом. Она была очень красива, Джессика Лидделл. И очень встревожена.
А потом Арман перевел глаза ниже и увидел две тонкие ручки, крепко обхватившие ногу Джессики. И серьезное, испуганное личико пятилетней девочки, с недетским ужасом смотревшей на него из-за ноги своей тети.
Черные глазенки были полны слез. Нежные губки некрасиво кривились. Синие тени под глазами стали глубже, золотые кольца волос разом развились и обвисли. Принцесса Элль, смертельно испуганная, дрожащая, затравленная, с диким ужасом смотрела на своего родного дядю, видя в нем исключительно угрозу для своего маленького сиротского мирка.