– Тогда паспорт не нужен. – Он забрал деньги и вручил Ан ключ от комнаты. – Надеюсь, что ваше пребывание будет приятным, синьорина. Хотите, я помогу вам с багажом?
– Да, пожалуйста, – ответила она, передавая ключи от машины. – Будьте добры, принесите мне только чемодан из рыжей кожи.
Едва войдя, девушка сразу нашла ванную комнату, открыла кран и погрузила пылающее лицо в чистую холодную воду. Вот чего ей действительно сейчас хотелось, так это принять ванну. Но придется подождать, пока принесут багаж и можно будет достать чистые вещи, чтобы переодеться.
Вошел портье с чемоданом; Ан дала щедрые чаевые, получив в ответ широкую улыбку.
Снова оставшись одна, девушка быстро разделась и залезла в ванну. Лежала в воде около получаса, пока окончательно не пришла в себя. Потом вытерлась махровым полотенцем, натянула отделанную английским кружевом батистовую ночную рубашку и легла. Несмотря на ванну, мышцы ныли, а в ушах звенело от усталости. Она не смогла припомнить, чтобы когда-нибудь прежде так выматывалась. Смертельно хотелось закрыть глаза и отключиться от всего. Но сначала следовало позвонить Петеру. Прошло несколько месяцев с того времени, как они разговаривали в последний раз. Ни один из них не был большим любителем писать письма, но, тем не менее, несмотря на частые перерывы в общении, их связывала крепкая дружба. Могло пройти несколько лет с последнего свидания, но при новой встрече казалось, что они и не расставались никогда.
Анабель всегда делилась с Петером всеми своими проблемами. И теперь сможет откровенно рассказать ему о том, что терзает ее, объяснить, почему не в силах отважиться на свадьбу. Он все поймет. Петер – единственный человек в мире, кому она рассказывала о своем прошлом.
Когда Анабель была еще ребенком, Петер жил в соседнем доме. Он старше ее на четыре года. Невысокого роста тихий смуглый мальчик, который всегда или что-то рисовал, или лепил из пластилина забавные фигурки. Они подружились, потому что дружили их матери и еще потому, что оба не находили общего языка с другими ребятами.
На Анабель, нервную и застенчивую девочку, молчаливость Петера действовала успокаивающе. Чувствительный и умненький мальчик сильно отличался от своих сверстников. Те были здоровыми, жизнерадостными сорванцами, высмеивающими его страсть к искусству и презирающими за то, что он не гонял с ними в футбол, не любил драться. Над ним подшучивали, но Петер не обращал на это внимания. Уже тогда он твердо знал, чего хочет, и предвидел, что мечта уведет его далеко от родного дома.