– Все понятно, – прошептал Паоло.
– Она до сих пор потрясена гибелью отца и боится возможного покушения на себя. Поэтому она всегда одна, сторонится людей, и прежде всего незнакомых мужчин. Ведь ее отца убили двое незнакомцев на мотороллере. Теперь вы понимаете, о чем мы подумали, когда поступило сообщение, что вы на машине преследовали Рафаэллу и протаранили ее автомобиль?
– Да, теперь мне понятно.
Щека комиссара нервно дернулась.
– Не буду скрывать, при задержании в вас могли и выстрелить. Одно угрожающее движение с вашей стороны – и карабинеры открыли бы огонь. В соответствии с инструкцией о действиях в отношении террористов.
Паоло провел рукой по лицу. Он чувствовал, что побледнел.
– Но вы же знаете, что я не имел в виду ничего плохого…
– Да, теперь мы это знаем, – кивнул комиссар. – И поэтому отпускаем вас. А всеми вашими проблемами будет заниматься страховая компания.
Паоло застыл на стуле, судорожно стискивая руки. То, о чем рассказал ему комиссар, было просто чудовищным, невероятным. Многое вообще не укладывались в голове. Он понимал, что сейчас ему надо как можно скорее покинуть это место, добраться до дому и постараться прийти в себя. Но только…
– Вы позволите задать вам один вопрос? Последний, – хрипло выговорил Паоло.
Полицейский наклонил голову.
– Да, синьор.
– Вы можете дать мне номер телефона Рафаэллы?
Губы Мадзини зазмеились в саркастической усмешке.
– Ни при каких обстоятельствах!
Джино Сольди покрутил головой.
– Ну, Паоло, у меня просто нет слов. Кстати, у синьоры Аркини – тоже.
Кальвино устало опустился на стул.
– Она тебе уже пожаловалась?
– Кажется, она пожаловалась всем, включая Папу Римского. На телевидение она точно звонила. И по радио была передача: «Сумасшедший дилер „альфа-ромео“ или что-то в этом роде.
Паоло тяжело вздохнул.
– Самое ужасное – я так и не узнал ее номера телефона.
– Вы это называете самым ужасным? – Джино изумленно уставился на него. – Неужели вы не понимаете, что синьора Аркини ославила нас до такой степени, что, может быть, нам придется закрываться? И что прикажете делать тогда? Идти отмечаться на биржу труда, а потом жить на пособие? – Его рот скривился. – Ах, Паоло, вы что, не знаете, какая сейчас отвратительная ситуация на рынке труда? Четверть Италии гуляет без работы. И вдруг вы учудили такое. А ведь у меня жена и трое детей. Я вам так предан, а вы… – Голос толстяка задрожал. Казалось, что всегда веселый Джино сейчас разрыдается.
– Я не виноват, – тихо пробормотал Паоло.
– Синьора Аркини считает иначе, – горько проговорил Джино. – И я вполне присоединяюсь к ее мнению. Так себя не ведут. По крайней мере, цивилизованные автомобильные дилеры так себя не ведут.