Мэт сидел в кресле и накручивал прядь черных волос на палец. Посмотрел на потолок и улыбнулся. Потом откинулся на спинку кресла и потрогал свой небритый подбородок.
– Мэт, что ты сейчас вспоминал? – спросила я, заметив знакомый жест.
– Я вспомнил, как сидел в салоне самолета и собирался принять должность в Лондоне. – Мэт взял бокал красного вина и сделал небольшой глоток, смакуя терпкий напиток. – Я посмотрел тогда в иллюминатор и увидел, как встает солнце и освещает дома, улицы, парк. Моя мать всегда говорила, что увидеть рассвет, когда принимаешь важное и ответственное решение, – это знак. Знак того, что начинается новая жизнь. А какой она будет, это уже другой вопрос. Возможно, новой, с чистого листа, или проблемной и скучной. Я подумал, что не боюсь перемен. Но меня абсолютно все устраивает, я не хочу что-либо менять. Пассажиры не спеша усаживались в салоне, оставалось минут пятнадцать до взлета. Но за несколько минут передо мной промелькнули кадры последних трех лет. И тогда я понял, что мне не суждено лететь, мне необходимо остаться, чего бы это ни стоило. Я взял вещи с полки и пошел к выходу. Стюардесса на меня удивленно посмотрела, что-то кричала вслед, но я ее не слышал. Я сбегал с трапа в новую жизнь.
Мэт помолчал и достал сигарету из пачки.
Мне тоже захотелось рассказать ему о своих переживаниях.
– В ту ночь я почувствовала, что внутри меня все опустело. Я знала, что потребуется много времени, чтобы встать опять на ноги и свыкнуться с твоим уходом из моей жизни. Мне не хотелось верить. Я мечтала с утра проснуться и опять увидеть тебя, улыбающегося, у моей кровати. Я молилась, чтобы ты вернулся… – призналась я. – Без тебя, Мэт, я бы просто существовала…
Он затушил сигарету, встал с кресла и подошел ко мне.
– Давай потанцуем?
Мэт меня обнял, и мы, закрыв глаза, начали медленно кружиться.
– Таких людей очень мало, как ты, Мэт… – прошептала я ему на ухо.
– Я рад это слышать, дорогая.
Я посмотрела ему в глаза.
– Ты такая красивая, Лиззи.
Я улыбнулась и положила голову ему на плечо.
– Я хочу тебя попросить об одном одолжении, – начал Мэт.
– Все, что угодно! – ответила я.
Он взял меня за руку и подвел к окну.
– Я не люблю осень. Не люблю дождь. Я хочу, чтобы в этом окне всегда было солнце. Чтобы я просыпался утром и видел ясное небо и сочную траву. Напиши мне это на стекле, Лиззи. Прошу тебя.
Я согласилась.
Он вынес из кабинета краски и кисти.
На холодном окне блестели капли дождя. На улице было темно. И я начала писать яркими красками теплых оттенков – солнце, безоблачное небо, сочную траву. Мэт стоял сзади и наблюдал за мной. Я проводила кисточкой по стеклу, и на душе становилось теплей. Я тоже не любила эту плачущую осень, слякоть, пустые улицы. Мне хотелось весны, теплой и долгой, и я ее создавала – сладкие мечты о вечной любви, солнечном тепле и о цветах, распускающихся с первыми лучами…