С такими мыслями я вышел
На Стрелку. Серая Нева
Катила мимо. Кто услышал
Мои печальные слова?
Но все казалось мне печальным:
На рострах вид печальных тел,
И ангел в золоте сусальном
Печально крыльями блестел.
Печален был наш тяжкий город,
Тосклив зеленый Эрмитаж.
А тот, кто смолоду был молод,
Далекий современник наш,
Уже на каменной подставке
Стоял с откинутой рукой,
Внеся последние поправки
В свою судьбу своей строкой.
Чужая память колоннады,
Дворцов, торцовых мостовых…
Но почему же мы не рады
Всему великолепью их?
Откуда эта безысходность
И почему печален крик?
Любовь, как малая народность,
Хранит свой собственный язык.
Все было в мире, и наверно,
Любовь различная была.
Любили преданно и верно,
Любовь была добра и зла.
Воспетая в стихах и прозе,
Она всегда была в ходу,
Уподобляясь часто розе,
Цветущей где-то на виду.
Но тайная, полуслепая,
Сплетенная из редких встреч,
Обыкновенная такая,
Вот эта, о которой речь,
Которая случилась с нами,
Со мной случилась и с тобой,
Годами мерянная, днями —
Нет, больше не было такой!
Когда увидимся?.. Кто знает!
Когда расстались мы?.. Давно!
Февральский снег повсюду тает.
Нам больше жизни не дано.
И только город этот странный,
Наверно, впишет пару дней
В строку, но вид его туманный
Не станет ближе и ясней.