Я сейчас спущусь и просто выключу этот проклятый ящик! – нервничала она, прижимая к уху подушку. Чему только Роберт учит Роди?! Мой мальчик никогда не включал телевизор на максимальную громкость. Он понимал, что не один живет и что другим может быть совсем не интересно то, что он смотрит.
Она резко повернулась и натянула на голову одеяло, но легче от этого не стало.
Лоранс приподнялась на локте и посмотрела на часы. Половина десятого. Роди уже давно пора спать. Сейчас она спустится и отправит сына в кровать. А с Робертом уже давно пора серьезно поговорить. Конечно, Лоранс благодарна ему за все, что он для них сделал, но всему же есть предел! Теперь, когда с работой у нее все в порядке, она может позволить себе снимать достаточно комфортабельное жилье.
– Го-о-ол! – От крика в два голоса, казалось, содрогнулись стены.
– Ну это уже слишком, – пробормотала Лоранс.
Она вскочила с кровати, набросила халат и, злая и растрепанная, поспешила в гостиную.
– Мам! Мы выиграли! – Роди бросился ей навстречу, радостно размахивая руками.
Лоранс все еще стояла на лестнице, и мальчик смог обхватить ее только под коленями. Чтобы не упасть, Лоранс пришлось ухватиться за перила.
– Я рада, но мне кажется, свои чувства и эмоции следует проявлять несколько тише, – назидательно сказала она. – Раз матч окончился, ты должен умыться и идти в постель. И чтобы через пятнадцать минут из твоей комнаты не раздавалось ни звука!
Роди, сияя, словно Рождество пришло на полгода раньше, подбежал к Роберту, обменялся с ним рукопожатием и проскользнул мимо матери наверх. Он всегда отлично чувствовал ее настроение и потому спешил сбежать с поля боя. Лучше уже отправиться в кровать, конечно, Роберту будет сейчас несладко, но Роди понимал, что ничем не сможет ему помочь, да еще и на свою голову навлечет кару, если сейчас же час не выполнит распоряжение матери.
– Роберт, нам нужно с тобой поговорить! – звенящим от напряжения голосом заявила Лоранс.
Роди замер на последней ступеньке.
– Пойдем в кухню, – предложил Роберт. – Я бы не отказался от чашки чаю.
Мальчик чуть не взвыл от огорчения. Роберт явно знал, что он сейчас стоит на лестнице и подслушивает, и не захотел, чтобы ссора взрослых достигла ушей ребенка.
Роди прикрыл глаза и прошептал:
– Только не уезжать отсюда, только не уезжать!..
Он уже успел забыть, как не хотел знакомиться с Робертом, как отказывался переезжать к нему. Сейчас Роди всем сердцем любил этот дом, может быть, за футбольное поле на заднем дворе, может быть, за возможность бегать по просторным комнатам, не боясь что-нибудь уронить или испортить, а может быть, за то, что в этом доме жил взрослый понимающий мужчина, с которым Роди общался легко и свободно, совсем как многие его знакомые мальчики со своими отцами.