Вскоре заявился сияющий царь, опасность предстоящего задержания радовала его возможностью совершить святую месть во имя усопшей рабы Божьей Ксении. Несмотря на христианское воспитание, наш государь ни в какой мере не сдерживал себя заповедью «Не убий!», искренне считая, что к царям на небесах счет особый и его проступки будут разбираться по иной, специальной шкале. Самое поразительное для меня заключалось в том, что все (даже церковники!) эту трактовку Святого Писания воспринимали безоговорочно. Нет, таким уж закоренелым сатрапом вроде Ивана Грозного наш Горох не был, но публичные казни в его правление были, чего греха таить, на большую площадь перед царским теремом временами выкатывали дубовую плаху, ставили помост и… Зачем я вообще все это говорю? Если честно, то судьба преступницы Олёны не выходила у меня из головы. Ее вина казалась очевидной, и даже самый мягкосердечный прокурор не нашел бы основания для послабления приговора. На счету этой девушки четыре трупа! Трое отравлены цианидом, одна заколота кинжалом. Побои, полученные мной и моими сотрудниками, тут уже не котируются. На «вышку» потянула бы и одна кража сверхсекретных чертежей, а смерть подружки царя… Горох собственноручно задушит меня, если я только заикнусь о «пожизненном заключении». И ведь самое смешное, что я практически готов это сделать…
Еремеев ждал меня на Колокольной площади, скучающий Митька топтался рядом. В храме он был, все, что мог, выяснил, кому-то, естественно, поугрожал тюремным заключением, но важную информацию выбил – отец Кондрат возвращается. По идее, вообще мог прибыть сегодняшним утром, но, видимо, что-то задержало в дороге. Жаль, его помощь могла бы оказаться неоценимой… В прошлом деле с Черной Мессой этот отважный поп, собрав целый хор местных батюшек, умолил святого Иоанна Воина вступиться за Лукошкино, и тот поразил своим копьем самого Вельзевула. Сейчас небольшое, компактное чудо тоже было бы очень кстати…
– Пора, сыскной воевода.
– Пора, Фома… – Я взглянул на наручные часы. – Давай уточним детали. Где Баба Яга?
– На соляном складе, по ее приказу три подводы солью битой доверху грузят. Будет здесь в аккурат к нашему выходу. Просила напомнить про подружку твою… Дескать, девка неглупая, так что долгих разговоров с ней не веди – раскусит враз!
– За это можете быть спокойны. Где у нас царь?
– Да вон на той крыше сидит, видишь – из-за печной трубы нога в сафьяновом сапоге выглядывает? Он себе самую длинную веревку взял, хочет первым на летучий корабль крюк забросить. Охотнички его, из ловчего отряда, по двое разместились, в шести местах прячутся.