* * *
А начиналось всё вполне благообразно: я прилёг отдохнуть от ратных дел в отбитой у врага телеге с сеном. Пока моя новая лошадь успешно набивала себе брюхо, а половина партии по-братски делилась с другой половиной захваченным под Бобрами неприятельским обозом с крупой, я приказал не тревожить мой сон ничем, кроме разве визита самого императора. Любого, хоть Наполеона, хоть государя Александра – всех прочих, непременно желающих пообщаться, гнать в шею банниками.
Но, к вящему самомнению моему, судьбе было угодно, чтобы разбудил меня именно император. Да не какой-нибудь там, а сам Пётр Великий! Причём сразу начав драться и орать в ухо:
– Спишь, подлец! Как можно офицеру русскому спать, когда Родина в опасности?!
Меня кубарем вышвырнуло из тёплой телеги и приложило спиной к колесу. Первым порывом было напомнить царю-реформатору, что Родина как раз уже вне опасности, Наполеон пересёк-таки Березину и уходит боевыми порядками на зимние квартиры в заброшенный Париж. Однако, глянув на сжатые кулачищи государя и нервный тик, подбрасывающий правую щёку, я разумно промолчал. Ну его, мне и так по жизни шишек на четверых отмерено…
– Ну, что молчишь-то?! – грозно возвысился надо мной царь.
– Не сплю, ваше величество, господин бомбардир, – старательно припоминая курсы истории, доложил я. – Бодрственно мыслю о судьбе возлюбленного Отечества, коему пользу принесть и славу умножить желаю безмерно!
– Молодец! – с чувством восхитился Пётр Великий и, схватив меня за уши, легко приподнял на уровень собственного роста, троекратно облобызал и поставил на место. – Орёл! Герой! Вот теперь тебя люблю я! Вот теперь тебя…
– Э… не велите казнить, государь, а вот вас, случаем, не прапрапрапрадедушка мой послал?
– Чингисхан? – неприветливо выгнув бровь и выкатив правый глаз, фыркнул царь. – Да с чего мне его слушать?! Я сам пришёл! Мне ведь тоже интерес иметь не зазорно к тому, как один подполковник всей армии французской башку морочит, ха!
– Ха-ха! – в тон поддержал я. – А мне ничего не передавали?
– Да как ты смеешь, дурак?! Я – самодержец, а не курьер!
– Виноват, исправлюсь, а всё-таки?
– Ох, шельмец… – шутливо погрозил мне пальцем великий государь. – Был один совет от предка: бабам не доверяй столь безоглядно! Сам знаешь, небось, ежели с неё все корсеты да рюши содрать, румяна смыть, парик сволочь, что останется? Вот и думай, какая ж она на самом деле…
– Кто?
– Да иноземка твоя! – вновь разгневался на мою недогадливость царь Пётр и, резко наклонясь, пребольно укусил меня за коленку.
Тонко взвизгнув, я подпрыгнул на месте и… проснулся.