- Здравствуйте, Глеб Глебыч! - громко поздоровался с ним Гений.
- Привет, - кисло ответил Поддувайлов. - Чего тебе? Хотя дай я сам догадаюсь. Кому-то из этих варваров, напрочь лишенных чувства прекрасного, надоела хорошая музыка и тебя прислали попросить меня заглохнуть? Но пусть не надеятся - искусство бессмертно!
- Нет, Глеб Глебыч, не угадали! Вы играете чем громче, тем замечательнее! - польстил ему Егор. - Я вот по какому вопросу. Мы с ребятами поспорили, сколько... э-э... симфоний у Бетховена. Вот и решили у вас спросить, как у специалиста.
Поддувайлов наморщил лоб.
- Я сейчас точно не помню, но во всяком случае пять симфоний у него точно имеется, - сказал он.
- Большое спасибо! Я так и думал, - Егор повернулся, чтобы уйти, но вдруг воскликнул: - Ой, у вас на голове муха сидит!
Он размахнулся кувалдой и огрел Поддувайлова по макушке. Тот сперва отшатнулся, а потом посмотрел на Егора как на круглого идиота, которому уже ничего не поможет.
- Ну как, прибил? - спросил трубач с бесконечным терпением.
- Нет, улетела, - отвечал Гений.
Поддувайлов покрутил пальцем у виска и захлопнул дверь.
Егор перевел дыхание и посмотрел на датчик, стрелка которого осталась абсолютно неподвижной. С площадки, олицетворяя собой немой вопрос, высунулись головы Федора и Дон-Жуана.
- С Поддувайловым всё хоккей. Аттилой здесь и не пахнет, - сказал Егор. Следующий на очереди жилец квартиры No 2 - Влобышев. Кто вытащил Влобышева?
- Я! - уныло сказал Дон-Жуан, забирая у него кувалду.
Он представил здоровенного мрачного штангиста, и настороение у него резко пошло вниз, как вдруг спасительная мысль осенила его. Крикнув: "Я сейчас вернусь!", Дон-Жуан быстро побежал вверх по лестнице.
- Ты куда? Струсил, что ли? - крикнул ему вслед Федор.
Но Дон-Жуан уже не слышал его. Добежав до дверей квартиры No 4, как всегда незапертных, он толкнул их и вошел в коридор. Из комнаты остряка Кузьмы Хихикина доносилось монотонное бормотание. Дон-Жуану это показалось подозрительным. Он подкрался к дверям и заглянул в щель. На диване сидел Кузьма Хихикин. Сжимая ладонями виски, он раскачивался взад-вперед и что-то беспрестанно бормотал. Дон-Жуан вслушался и разобрал слова:
- ... Лежат два червяка на дороге и спорят. "Тебя первого раздавят!" "Нет, тебя!" - "Тебя!" - "Нет, тебя". - "Тебя-я-я-я!" - "Ну вот, я же говорил, что тебя-я-я-я!"
"Так вот в чем дело! Он разучивает анекдоты из сборника!" - осенило Дон-Жуана, и он едва не расхохотался. Вот значит откуда Хихикин черпал свои остроты!
Решив, что стоять в коридоре дольше не имеет смысла, Дон-Жуан постучал и заглянул в комнату. Хихикин поспешно захлопнул книжку и сунул ее под подушку.