Именно в это время, в 1475 году, влияние Фичино вышло за пределы узкого кружка. Философ завершил исследования и переводы древних и начал создавать сочинения в духe неоязыческого синкретизма. Эти опыты Фичино, которые должны были отнюдь не отменить христианское учение, а вывести его на новый уровень, усиленно поддерживал Лоренцо. Одновременно на литературном небосклоне Флоренции восходило новое светило — Полициано, также проникшийся духом «возрождения» ценностей и образов Античности. Со временем постулаты Фичино стали своего рода официальной идеологией.
Свидетельств перемен было немало. Пародийная и бурлескная литература, появившаяся вслед за «Ненчей», «Охотой на перепелок» и «Пиром», скатилась на весьма средний уровень, а ее представители, и прежде всего Пульчи, покинули Флоренцию. Склонность Лоренцо к морализаторству проявилась в серии интереснейших законов, ограничивавших роскошь для нарядов горожан, церемоний, поминок, каравших нечестную азартную игру. Вот к чему привел литературно-мистический труд Фичино, благодаря которому двадцатипятилетний хозяин Флоренции написал тысячу строк о высшем благе.
Перемены сказались и на продолжении «Книги песен» — собрания баллад, сонетов и песен, которые Лоренцо писал по разным случаям. Сборник избранных стихотворений для неаполитанского двора (Raccolta Aragonese) свидетельствует, что автор отходит от шаблонов описания плотской любви в манере Петрарки и внедряет в любовную тематику своих стихов философские мотивы и рассуждения и духе Фичино.
Это коснулось всей литературной продукции Флоренции. Лоренцо задал тон: воспеваемая в сонетах Дама превратилась в символ. Теперь не важно, кто это: Симонетта или Лукреция, жива она или умерла. Дама — лишь повод: страстный влюбленный ищет приюта в философской сверхреальности.
Но не стоит думать, будто «обращение» Лоренцо убило в нем радость жизни и стремление к земным удовольствиям. Конные прогулки, песни, стихи занимали все время, которое хозяину Флоренции удавалось урывать у финансовых дел, у политики и даже у философии. Она нимало не сковывала творческой и жизненной энергии Лоренцо, а как бы оправдывала их: именно так и следует смотреть на дело. Фичино доказал, что природу и разум можно примирить: в тварном мире все дозволено. Душа отражает космос. Иерархия ценностей, установленная Божьей волей, — то же, что лестница к высшему блаженству, естественным образом ведущая через созерцание. Ее нижние ступени могут быть использованы для духовного восхождения. Годятся и любые эстетические, нравственные и мистические учения, как Гомера и Платона, так и Христа.