— Чушь, — ответил Томас. — Терроризм это фарс, и если бы правительство было действительно заинтересовано в том, чтобы помочь своим гражданам, вместо того чтобы манипулировать ими, то оно бы рвало и метало, оно напомнило бы людям, что статистически владение пистолетом представляет большую опасность, чем терроризм. Это что касается паралича власти. Незаконных подлых махинаций и проектов. Недостатка правовой ос...
— Это не то, что...
— Те, кто манипулирует вами, говорят вам только то, что вам необходимо знать! Не больше и не меньше!
Агент Атта подошла к Томасу вплотную и ткнула длинным ногтем ему в грудь.
— Не хотите со мной по-хорошему, профессор? А? Права я или нет, вы хоть представляете, какую веселую жизнь я могу вам устроить?
Томас уставился на нее, снедаемый недобрым предчувствием. Язвительное замечание Джерарда насчет детской порнографии показалось гораздо более обдуманным, чем раньше. Какая гадость.
— Там разгуливает сумасшедший, — произнес он, найдя в себе мужество скрыть дрожь в голосе, — похищая и убивая ни в чем не повинных людей...
— Вы, должно быть, говорите о Костоправе, — ответила агент Атта, — потому что, насколько известно людям, никакого Нейла Кэссиди не существует.
— Это безумие. Абсолютное бе...
— Ну, давайте, смелее, — сказала агент Атта, снова тыча его ногтем. — Протестируйте меня.
— Хватит, Шелли, — раздался голос Сэм где-то на периферии.
— Молчать! — прикрикнула Атта на свою подчиненную. — Заткни пасть, куколка.
Томас повернулся и широкими шагами направился к двери.
— Куда это вы собрались? — резко спросила Атта.
— К соседям, за детьми. — Томас помолчал, бросил на Сэм виноватый взгляд. — К вашему сведению, агент, надеюсь, вы все уберетесь отсюда до моего возвращения.
И хлопнул дверью.
В окно кухни Томас увидел свет фар.
Дети спали наверху, они даже вряд ли помнили, как он принес их от Миа. По правде говоря, и ему бы следовало спать, но почему-то он сидел за кухонным столом, уставившись на прохладные плитки, слушая гудение холодильника.
Он подошел к двери раньше, чем раздался робкий стук. На краткий, как биение пульса, миг он подумал, что это может быть Нейл, но слишком длинным и слишком болезненно-тяжелым выдался день — это было бы уже чересчур.
В каком-то оцепенении он рывком распахнул дверь и увидел Сэм, стоявшую на темном крыльце. Она устало взглянула на него. Ее волосы были какими-то поникшими.
— Безумный день, — сказала она, нервно улыбаясь.
— Безумный, — кивнул Томас.
— Можно войти? Вы не заняты?
— Послушайте, мне действительно жаль, что я...