Стараясь не производить резких движений, чего не позволяла гудящая голова, Леола осторожно умылась. Затем, вытирая лицо и руки полотенцем, принялась неспешно изучать место своего заключения.
Комната была большой и богато обставленной. Бесспорно, женская спальня, что следовало из меблировки и обилия пышных драпировок. На окнах Леола не обнаружила решеток. На балкон вели двустворчатые стеклянные двери. Сквозь них она разглядела верхушки деревьев, пытаясь сообразить, на какой высоте может находиться комната с таким видом. А за деревьями – сизо-голубые холмы и ясное-ясное небо.
Леола припомнила, что в путеводителе сталкивалась с упоминанием этого острова. Ее тогда очаровала фотография: озеро в обрамлении холмов и вид на княжеский замок, утопающий в весеннем цветении садов. Она не планировала отправляться в обременительную экскурсию дикарем по Иллирии, удовольствовавшись сведениями из справочника и красочными фотографиями.
Женщина протянула ей старомодную щетку для волос. Леола сначала повертела ее в руках, после чего принялась расчесывать спутавшиеся волосы, продолжая осмотр.
– Красиво, – одобрительно покачала головой женщина, когда Леола вернула ей щетку. Комплимент адресовался девушке.
Леола уже успела для себя уяснить, что в этих краях преобладания брюнетов и брюнеток очень нежно относятся к светловолосым.
– Спасибо, – ответила она на комплимент. – Кто здесь хозяин?
Островитянка изумленно посмотрела на нее и ответила:
– Его высочество.
– Его высочество? – переспросила гостья.
– Князь, – пояснила женщина.
Леоле Фостер оставалось лишь хмыкнуть и приступить к трапезе.
Леола наблюдала, как островитянка склоняется и ставит на ее колени поднос.
Молоденькая иностранка брезгливо принюхалась и начала ковыряться в супе ложкой, неуверенно изучая эту пеструю и густую массу с чрезвычайно насыщенным ароматом.
– Греческий, – сказала женщина. – Хорош в болезни. Яйца, цыпленок, лимон. Легкий, питательный.
Помимо перечисленных ингредиентов в бульоне плавали тонюсенькие макароны, больше похожие на волосинки, что в первый момент и насторожило туристку.
Помимо глубокой тарелки с супом на подносе стояли стакан апельсинового сока и чашка кофе, молочник и сахарница – вполне традиционные и такие знакомые. К ним-то Леола мгновенно воспылала желанием.
Но прежде она разделалась с супом, который оказался невероятно вкусным, особенно в ансамбле с ароматным свежим хлебом.
По реакции организма девушка понимала, что ее нагло усыпили каким-то сильнодействующим препаратом для того, чтобы бесхлопотно доставить сюда. И ей такое обращение никак понравиться не могло. Она исполнилась намерения выразить протест своему тюремщику, когда настанет для этого время. А пока наслаждалась местной гастрономией и ненавязчивой заботой островитянки.