– Мы можем подарить друг другу столько наслаждения, користа, – глуховато проговорил Халид.
– Наслаждение в жизни не самое главное, – ответила Сара, стараясь не поднимать на него взора.
– А что же главное?
– Свобода! – вызывающе бросила она. Он покачал головой:
– Мне кажется, свобода для тебя лишь предлог, который позволяет себя обманывать. Ты меня боишься, так ведь? Боишься переступить границы дозволенного, всегда существовавшие в твоей жизни.
Сара с трудом сглотнула, терзая влажный носовой платок. Боже, как он хорошо знал женщин! Это заставило ее вспомнить его прежнюю возлюбленную – Фатьму. Да и другие женщины до Фатьмы, наверное, многому его научили.
– Я никак не могу забыть того, как попала сюда и что вы со мной сделали, – негромко сказала она.
– Почему? Почему ты не можешь об этом забыть? Неужели это так важно для тебя сейчас, когда мы одни? – нежно спросил он, лаская ей шею. Сара закрыла глаза и выгнулась навстречу его ласке – и в ту же секунду оказалась в его объятиях.
Сара ощущала его обнаженную кожу, и это было потрясающе. Запах тела опьянял и будил страсть. Ее руки невольно обвились вокруг его шеи, и он, уложив ее к себе на колени, приник к ее губам.
Халид никогда так не целовал Сару. Она ответила на его поцелуй, ощутив букет терпкого вина, которое он недавно пил, и приятную гладкость ровных зубов. Прижавшись губами к ее щеке, а потом к изгибу ушка, он высвободил подол блузки из-под пояса, ища ее мягкое тело под одеждами.
– Ты моя! – прошептал он, зарывшись лицом в ее волосы. – Я понял это сразу, как только увидел тебя.
Повернувшись, он бережно положил ее на землю и сам вытянулся рядом, осыпая поцелуями ее лицо. А потом страстно поцеловал в губы.
Почувствовав, что пальцы Халида прикоснулись к пуговицам ее блузки, Сара резко села, оттолкнув его.
– В чем дело? – спросил он, задыхаясь. Его разгоряченное лицо было совсем близко.
– Разве я должна что-то объяснять?
Сара отошла к ручью, заправляя блузку в юбку-брюки.
Сзади послышались шаги Халида – и в следующую же секунду он схватил ее за плечо и повернул лицом к себе. Лицо у него было чернее тучи.
– Наверное, мне надо было бы оставить тебя здесь! Тебя не нашли бы несколько дней! – гневно бросил он.
– Вы этого не сделаете. И знаете почему? Потому что великому паше нужно продемонстрировать, что он способен меня сломить!
– Я могу переломить тебя пополам голыми руками, и это не изменит ни одной ослиной мысли в твоей упрямой голове, – устало проговорил Халид, отпуская ее.
– Правильно. Так почему бы вам просто от меня нe отказаться? Уверена, в вашем гареме найдутся более податливые женщины.