Карин подняла взгляд на Жуана, стоявшего в дверях – руки по швам, лицо лишено всякого выражения. Чего он ждет? Новых приказаний? Благодарности за хорошо выполненную работу?
Карин встала на ноги, заправила волосы за уши, распрямила плечи и вскинула подбородок. Внутри у нее все дрожало от гнева и унижения.
– Идите, – сказала она. – Просто… идите, пожалуйста, отсюда.
Жуан еще раз коротко кивнул и сделал так, как она сказала. Елена чуть задержалась, нервно стискивая руки. Она как будто хотела что-то сказать. Но что можно сказать после того, как высказался сам Господь Бог Альварес.
– Все в порядке, – устало произнесла Карин. – Можете идти.
– Он хороший человек, – тихо сказала Елена. – Он добрый… – Она замолчала, подыскивая слово, а затем постучала себя по груди. – Он добрый вот здесь, понимаете?
Экономка одарила ее печальной улыбкой и поспешила из комнаты.
Рэйф – хороший человек с добрым сердцем? Да уж, некоторые вещи необъяснимы. Это все равно, как если бы то же самое сказать о римском императоре Калигуле. Карин была готова разразиться смехом, но поняла, что стоит ей поддаться эмоциям и она уже не сможет взять себя в руки.
Какой смысл терять время, смеясь, или плача, или жалея себя? Ничего не изменится – это она осознала еще несколько недель назад, во время бесконечного перелета из Нью-Йорка, когда смотрела сквозь иллюминатор, как мир, в котором она жила, ускользает в прошлое. Ее мысли метались, как крысы в лабиринте, пока, наконец, от страха и усталости она не провалилась в беспокойный сон.
И вдруг ее сон стал спокойным и мирным, когда она почувствовала себя в кольце теплого и надежного объятия Рэйфа…
Карин подошла к окну и стала смотреть вдаль на простирающуюся прерию и горы вдалеке. Почему он держал ее в объятиях в течение всего долгого перелета? И почему она позволила ему это? Ведь она все прекрасно чувствовала и осознавала. Карин отвернулась от окна и решительно покинула комнату.
Может, она замужем за безумцем? Иначе, как объяснить, что он может быть таким нежным, а спустя мгновение – таким бесчувственным чурбаном? А может быть, безумна она, пытаясь отыскать смысл в происходящем? Но даже будучи пленницей этого дома и этого брака, она не теряла надежды убедить Рэйфа, что спланированная им жизнь невозможна, что нельзя создать счастливую семью, приковав ее членов друг к другу цепями.
Часы пробили шесть. Кажется, Рэйф сказал, что аперитив в восемь? Да, аперитив в восемь, а обед в девять. Она должна принять ванну, надеть что-нибудь длинное и женственное, спуститься вниз, чтобы вместе с ним приветствовать его гостей и вести себя, как подобает примерной жене. А когда вечеринка закончится, он милостиво позволит ей спать в его постели. А однажды, он в этом не сомневается, она приползет к нему на брюхе, моля приласкать ее, как любимую домашнюю кошку.