Но приказ оставался приказом, и даже команда лихих корсаров, находящихся на службе Его Величества, не решалась нарушить постановление Адмиралтейства. Во время военного положения любое открытое неповиновение грозило быть названо изменой и преступлением против короны. Так что капитану шан Марьердес не оставалось ничего иного, как шипеть, сыпать проклятия и оставаться в Эскарине. Ее фрегат, а также еще два корабля – фрегат клириков и бриг, находящийся под командованием сторонника герцога Лосского, – охраняли бухту от пешханских пиратов и андрадских военных кораблей, если таковым повезет незамеченными пройти мимо таргерской эскадры и они решатся штурмовать город.
Если честно, Фернан был счастлив, что жена осталась в Эскарине, а не повела «Крокодила» к скалисто-белым берегам Андрады. Конечно, Рийне Фернан ничего не говорил, но… с души словно камень свалился. Воевать против пешханских пиратов, нападающих на купеческие корабли Таргеры, – дело одно, а мериться силой с флотом Андрады – совершенно другое.
Сейчас Рийна находилась на корабле, а Фернан маялся от одиночества. С тоски хотелось завыть.
Сеньор де Суоза встал из-за стола. Болезненно поморщился. Несмотря на то что прошло пять дней, рана на спине все еще доставляла ему неудобства. Да, лекарство Абоми сотворило чудо, и все царапины очень быстро заживали, но быстро не значит мгновенно.
Фернан не знал, из чего чернокожий слуга готовит свои снадобья и какие духи ему помогают, но раны зажили, покрылись корками и, лишь когда Фернан двигался, причиняли едва ощутимую, но неприятную боль.
Маркизу грех было жаловаться на судьбу. По сравнению с де Армунгом, сеньор де Суоза оказался счастливчиком. Сезар Сильва потерял слишком много крови и, несмотря на браваду и нескончаемые остроты, был очень плох. Если бы не помощь Абоми и его неожиданно сильный лекарский дар, Его Дуралейство мог бы отправиться к праотцам. На четвертый день кризис миновал, и слуга Фернана сказал, что де Армунг будет жить.
Пока маркиз был без сознания, ночи проходили спокойно, но, как только его здоровье пошло на поправку, случилось то, о чем судачил весь двор.
Услышав в середине ночи вопль ужаса и страха, Фернан решил, что кого-то убивают. Он выскочил в коридор и увидел невозмутимого Абоми.
– Что случилось?
– Ваш гость, талела. Его мучают лоа.
Фернан выругался, только сейчас вспомнив о странных чудачествах шута. Он пошел к его комнате и постучался. Тотчас же ответили. Шут сидел в кровати, прислонившись спиной к стене и обняв руками подушку. На столе рядом с кроватью ровно горела одинокая свеча и лежала обнаженная дага.