– Не гадость, а корни фиалки.
– О-ох! Не буду это пить!
– Я меду добавлю, – поспешила Нитха успокоить капризного больного. В голосе ее звучали материнские нотки.
– Посмотрим... – с недоверием протянул Шенги.
– Учи-итель! – проскулил Дайру. – Мне долго еще стоять? Плечи ломит, рука будто не моя...
– Держи, держи... А ты, Нургидан, расскажи, как выглядят пузыри-убийцы.
– Они такие... такие пузыри. С тремя щупальцами. И летают... В жару – высоко, в холод – еле-еле над землей... – начал Нургидан вытряхивать из памяти случайно застрявшие там убогие обрывки недавно прочитанного. Этому мучительному занятию он предпочел бы встречу с голодным пузырем-убийцей.
Дайру, стараясь отвлечься от своей пытки, зорко следил за Нитхой и поймал ее на промашке:
– Земляничного листа надо две пригоршни, а не одну!
– Одну, – бросила девчушка через плечо. – Это ты с липовым цветом спутал.
– Я? – ахнул Дайру, от обиды забыв о шесте, который сразу склонился к полу. – Да я сроду ничего не... вон на столе рецепт, там написано...
– ...что одну пригоршню! – перебила упрямая девчонка. – Нургидан, ты ближе к столу сидишь, глянь, что там лекарь нацарапал!
Нургидан с огромным облегчением прекратил свое бессвязное вяканье, подхватил со стола клочок пергамента, оставленный лекарем, и громко прочел:
– «Если хочешь узнать, кому была продана Аймерра, приходи в игорный дом "Путь по радуге" сегодня вечером...»
– Э-эй, чего читаешь? – изумилась Нитха.
– Да, вроде не рецепт, – дошло до Нургидана. Он перевернул пергамент. – А, вот он где! Твоя правда, Отребье, земляничного листа надо две пригоршни.
– Постой, – изменившимся голосом перебил учитель и сел на постели. – Дай сюда!
Он повертел в пальцах обрывок пергамента. С одной стороны – перечень трав и кореньев, с другой – чужая записка, вовсе не касающаяся его, Шенги. Если бы не имя – Аймерра...
Охотник рассеянно велел Дайру отложить шест и отдохнуть, а Нургидану – перечесть то место в книге Лауруша, где говорится о пузырях-убийцах. А сам отвернулся к стене и натянул на голову край плаща. Ребята перешли на шепот, чтобы не потревожить учителя. Но Шенги не спал – его медленно и плавно нес поток воспоминаний.
* * *
Аймерра Белая Роза... Имя было слишком ярким и пышным для худенькой, бледной, застенчивой девочки-подростка с большими серыми глазами.
Многие думали, что бедное дитя запугано суровым, недобрым старшим братом. Но Совиная Лапа был напарником Чингира, ходил с ним в Подгорный Мир, а там трудно таить друг от друга мысли и душу. Шенги знал, что угрюмый, резкий в суждениях Чингир живет ради девочки, служит ей каждым своим помыслом, каждым ударом сердца. А если зачастую строг с ней, так это потому, что не знает иного способа помешать злому и грубому миру запачкать этого ребенка.