– Я все равно не понимаю, как время убийства было определено с такой точностью, – заявил Мейсон.
– Но Дон Грейвс видел, как оно совершалось! – объяснила она. – Машина отъехала от дома в половине двенадцатого. До того места, где Грейвс оглянулся и увидел, что происходит в кабинете дяди Эдварда, ехать минуты три. Он заметил, как дядю бьют тростью по голове.
– Бьют– во множественном числе? – спросил адвокат.
– Кто-то бьет– в единственном, – быстро поправилась она.
– Понятно, – сухо заметил Мейсон.
Перри Мейсон столкнулся с Доном Грейвсом, как раз когда последнего отпустила полиция после подробного допроса.
Грейвс вытер лоб и улыбнулся адвокату.
– Ну и история, – вздохнул секретарь. – Рад, что меня здесь не было.
– Что вы имеете в виду? – спросил Мейсон.
– Полицейские бы, наверное, попытались тогда приписать убийство мне. Они же просто разбирают на части и подвергают сомнению каждое слово.
– Не могли бы вы мне в общих чертах передать то, что рассказывали полиции? – спросил Мейсон.
Грейвс устало вздохнул:
– Я уже столько раз все повторял, что охрип.
Мейсон взял молодого человека под руку и отвел в оранжерею, где вокруг плетеного столика стояло несколько кресел.
– Вы курите? – спросил адвокат, протягивая пачку сигарет.
Грейвс кивнул и нетерпеливо взял предложенную сигарету. Мейсон зажег спичку. Мужчины закурили.
– Начинайте, – предложил адвокат.
– В общем-то, особо мне рассказывать нечего. В этом вся проблема. Полицейские хотят слишком многого. Вначале, когда я закричал, что увидел, как совершается убийство, судья Пурлей решил, что я спятил, потому что он считал, что через заднее стекло движущейся машины я не мог разглядеть происходившее в кабинете, а теперь полиция меня донимает, потому что мне нечего больше сказать, а они думают, что я что-то утаиваю.
– Вы видели, как совершается убийство?
– Наверное, – устало ответил Грейвс. – Теперь я не могу утверждать с полной уверенностью, что я видел.
Мейсон не стал ничего комментировать.
– Итак, – продолжал свой рассказ Грейвс, выпуская дым из ноздрей, – у мистера Кринстона была назначена встреча с мистером Нортоном на одиннадцать часов. Мистер Нортон был очень раздражен. Его в тот вечер рассердило несколько вещей – например, ваш визит, а потом скандал с племянницей. Мистер Кринстон попросил меня не упоминать о ссоре с Фрэн Челейн, если меня о ней специально не спросят. Кринстон опоздал к назначенному времени, а вы, наверное, уже поняли, как мистер Нортон реагирует на опоздания. Он был просто в гневе. Когда мистер Нортон сердился, он всегда принимал хмурый вид и становился очень холоден. Я не знаю, о чем они говорили с Кринстоном, только слышал, что они спорят по какому-то вопросу. Если честно, я думаю, что Кринстон был доведен до белого каления, когда он решил уехать. Он сказал судье Пурлею, что выйдет не позднее половины двенадцатого, и как раз примерно в это время появился в приемной. Мистер Нортон хотел, чтобы Кринстон остался, но тот отказался. Он заявил, что обещал судье Пурлею уехать не позднее половины двенадцатого. Тогда мистер Нортон саркастически заметил, что Кринстон заставил его ждать целых семь минут и отнесся к этому как к должному, а муниципального судью боится задержать даже на десять секунд. Он был просто в ярости.