— Надеюсь, ты насладился сексом со служительницей зоопарка. Отныне и до самого твоего смертного часа больше никакого секса не будет… А что, та девушка была так же привлекательна, как я?
— Нет.
— Ответ неправильный. Ты должен указать, в каких именно отношениях она не так привлекательна, как я.
Дабы угодить Анадиль, Орхан покорно составил перечень комплиментов, но взгляд его был устремлен на Перизаду, а мысли вновь витали где-то далеко. Что-то из сказанного Рокселаной будило в нем дурные предчувствия, но он не мог вспомнить, что именно. Впрочем, уже все будило в нем дурные предчувствия — духи Анадиль, ее упоминание о его смертном часе, запустение в Гареме. Вдалеке послышалось жутковатое пение евнухов. Но путь, которым они шли, — по узким коридорам, тянувшимся между заброшенными гостиными и чуланами, — был совершенно безлюден. Идя там вместе с Анадиль и Перизадой, Орхан думал о той манере, в которой женщины выставляли перед ним напоказ свои тела, и о неумолимой череде соитий и телесных наказаний… Ему казалось, будто Гарем — всего лишь плод воображения принцев из Клетки. Будто Гарем был создан из чего-то не более материального, нежели сексуальные фантазии мужчин, ставших его узниками.
Они дошли до узкого Прохода Карликов, по обе стороны которого стояли домики для придворных карликов, напоминавшие собачьи будки. Анадиль заглянула в несколько будок, чтобы посмотреть, нет ли дома карликов или членов их семей, но комнаты их тоже были безлюдны, да и вокруг не было ни души и некому было показать им дорогу. Хотя Перизада уже когда-то бывала в этом месте, она никак не могла вспомнить, как добраться оттуда до бани. Было уже совершенно очевидно, что они безнадежно заблудились, и Орхан не смог скрыть раздражения.
— На твоем месте я бы так не торопилась достичь места своего назначения, — печально молвила Перизада.
— Перизада права, — сказала Анадиль. — Дыши воздухом и наслаждайся сменой обстановки. Мы совершаем приятную прогулку.
Однако, сделав еще несколько шагов по Проходу, они обнаружили, что путь им преграждает гигантская фигура, возвышающаяся над будками карликов, — черная, в черных халате и тюрбане, с ятаганом в руке. Человек одарил их чудовищной улыбкой:
— Анадиль, дорогая!
— Мы спасены! — воскликнула она. — Это Эмеральд.
— Ты припасла для меня шоколадные конфеты? — спросил Эмеральд.
— Не сегодня, Эмеральд. Не будем сейчас об этом. Вот твой новый господин, султан Орхан, а это моя прачка, Перизада. Мы все направляемся в баню, Эмеральд. Ты можешь показать нам дорогу.
Он поклонился: