– Ну-у, – вяло, хватаясь за последнюю соломинку, протянул старлей Костя, – может, каратист отмороженный какой или спившийся спецназовец бывший, а-а?..
– Б-бе!.. – не без злости передразнил его Гуров. – Сукалева били, убивали точнее, в помещении. Доказательств хочешь? Их есть у меня… Почему все удары шли слева, в правую часть тела? Да потому, что наносили их в ограниченном пространстве, в тесноте. Может быть, в машине. В лифте. В углу небольшой комнатушки. Помолчи, догадываюсь я относительно твоего возражения – левша, да? Кстати, весьма вероятно, но в драке обычно бьют с двух рук! Кроме того, сейчас не лето. Не понимаешь? Как Сукалев был одет, по сезону?
Выслушав сбивчивый, но подробный ответ старлея, Лев с незлой уже усмешкой продолжал учить того уму-разуму:
– Ну вот, теплая куртка на ватине. А под ней – тонкая рубашка. Про физиономию не говорю, но те два смертельных удара, если бы их нанесли на улице, когда он был в куртке, таких следов на коже не оставили бы. Внутренние повреждения – да, были бы сходные, тут курточка не помеха, тут стальная кираса нужна. И окочурился бы он точно так же. Но вот кровоподтеков либо не было бы вовсе, либо они оказались едва заметны. А мы что имеем? Значит, только рубашечка на убиенном Сукалеве была. Поэтому машина с лифтом, думается мне, отпадают. Спасибо тебе, кстати! Не мной первым замечено: когда объясняешь что-то кому – сам лучше соображать начинаешь. Верно ведь! Выходит, били его в отапливаемом помещении. Потом, заметь еще: руки – кулаки я имею в виду и костяшки пальцев – у покойника чистенькие, без ссадин, припухлостей, без покраснений. Что сие означает? Только то, что сам он никого не ударил. Сукалев не был профессиональным мордобойцем, у такой, как он, публики, если они кого-то бьют, обязательно микротравмочки на кулаках присутствуют. Как раз в силу их непрофессионализма. Это уж опыту моему поверь. Что еще раз подтверждает: не в драке его убили. Вообще – не там.
– А где? – приоткрыв рот от изумления, совершенно ошарашенный убийственной гуровской логикой, наивно поинтересовался Константин. Гуров уже казался старлею магом и волшебником сыска, который вот сейчас скажет, ему кто убийца и как его поймать.
– Сказал бы я тебе, Костя, где. – Лев грустновато так ухмыльнулся, глядя на резко уверовавшего в его оперативный гений Константина Павловича. – Да вот похабщины, понимаешь ли, не люблю! – затем не удержался-таки, передразнил молодого милиционера, напомнив тому его же собственные слова: – «Случай ясный, как репа…». У нас, милый мой, МВД, а не сельхозакадемия!