Графиня подлетела над постелью и приземлилась лицом к сопернице. Та уже метнула ответное заклятие. Хельга уклонилась, помогая себе магическим щитом.
Начался грубый размен ударами. Обе поединщицы стремительно уставали.
Наконец, Белоснежка запустила очередной сгусток, только не в графиню, а в стену, и он рикошетом влетел в плечо Хельги. Защита разрушилась. Страхолюдлих пропустила каскад ударов. Ее откинуло навзничь, длинные черные волосы скрутило, они обмотались вокруг ножки кровати.
Графиня мысленно обратилась к любимому человеку: «Я сражалась, Пауль, прости…»
Белоснежка склонилась над поверженной противницей. Из обеих ноздрей победительницы текли узенькие ручейки крови. Несколько капель упало на лоб Хельги.
– Больше не пытайся меня побить, – хрипло произнесла Белоснежка. – Уничтожу.
Она приподняла голову графини и с усилием опустила ее на каменный пол пещеры.
В сознании Страхолюдлих взорвалась яркая световая бомба, а потом наступила тьма.
Белокурая повелительница вышла в коридор. Показала пальцем за спину:
– Эту берем с собой. А ты, – она обратилась к гному, – собирай всех в главном зале.
Четверть часа спустя Белоснежка стояла перед взволнованной толпой, возвышаясь над ней, как Годзилла над лесом.
– Увы, я расстроена, – ледяным тоном отчеканила она. – Наше общее дело страдает из-за вашей беспечности. Вы будете наказаны. Кроме того, ваша Хельга поживет у меня. Она плохо на вас влияет. Когда наступит эра рая под землей, Страхолюдлих вернется. А я проверю самым тщательным образом, та ли она, за кого себя выдает. Работайте. Выделите десятерых на новую стройку. Выполняйте повышенный план. И будете вознаграждены.
В руке повелительницы появился черный кожаный хлыст.
Пока Белоснежка порола старшину, в толпе тихо роптали:
– Неужели госпожа считает Хельгу самозванкой?..
– Получается, так…
– Но ведь волшебные светильники…
– Эх… Вы сравните: то – какие-то там светильники, а то – Белоснежка…
Лавочкину, Марлен, Брани и Мору повезло: игруны-великаны побежали не за ними, а за катящимися к границе Дриттенкенихрайха шарами.
– Хорошо, что не заметили, – облегченно вздохнула Брунхильда. – А то бы затоптали. У них национальная потеха такая – топтать «людишек».
– Точно, – подтвердила Марлен Всезнайгель. – Между прочим, популярнее метания шаров. Всемером они бы нас точно ухайдакали.
Брань перевязала раны Мора.
Ночь провели в лесу. Утром наемный убийца смог продолжить путь. К обеду странники подъехали к дому Ади. Коля испытывал смутное беспокойство, предвкушая крики рассерженной бабки, посчитавшей его злым колдуном. Но гнев угас, старушка лишь молча хмурилась, слушая адвокатскую речь Мора. Колю амнистировали.