– Нет, дружище, – сказал Коля. – Я и сейчас живее всех живых. Ты был у Циклопоуборной?
– Так точно. Я своими глазами видел, как Николас исчез, схватившись с Повелителем… Правда, издали.
– То есть трупа не было?
– Исчез же!
– Так считай, снова появился.
– Простите, но слишком уж это все подозрительно. Придется пройти в штаб полка.
Коля скривился. Они с Марлен изрядно вымотались, а тут этот идиотский арест…
– Как тебя зовут, боец?
– Венцель.
– Надеюсь, Венцель, я увижу там Шпикунднюхеля?
– Это вряд ли.
Настала пора проявить немного снобизма.
– Хм, пока вы не доказали обратного, я дворянин. И я требую встречи с твоим полковым командиром. Хельмут Шпикунднюхель будет рад меня лицезреть. И очень расстроится, если узнает, что некто Венцель затягивал миг нашей долгожданной встречи.
Боец напрягся.
Парень похвалил себя за удачный актерский этюд.
– Понимаете… барон… – Начальник дозора замялся. – Господина полковника сейчас нет в городе.
В следующие полминуты Лавочкин выяснил: в Стольноштадте нет ни Тилля Всезнайгеля, ни Михаэля Шроттмахера… Не к королю же идти?
– Да, положеньице… – протянул Коля, вспоминая, кто бы посвидетельствовал в его пользу. – Хоть Йорингеля в понятые зови… Только где он живет?..
– Подождите, какого Йорингеля?
– Кожемяку, у которого лавка на Зеленом базаре. Я ему еще шкуру птицеящера продал.
– Ха, так это же мой брат!
Боец отвел Николаса и Марлен к Йорингелю. Тот жил недалеко от базара. Скромно, но не бедно. Увидев Лавочкина, просиял:
– Господин барон! Счастлив встрече! Ваша доля вас дожидается, все, как договорились! Проходите, будьте гостем дорогим! И барышне мы рады, жаль, ваше красивейшество, не знаю имени… А Венцель что с вами делает?
– Он нас проводил, – весело сказал Коля.
Смущенный боец особого полка извинился и отправился патрулировать ночные улицы. А барон Николас и виконтесса Марлен вверили себя радушию и заботам Йорингеля.
Мастер, выставив на стол харчи и выпивку, смотрел на Лавочкина и все приговаривал:
– Ну кто бы мог подумать? Я сразу себе положил: «Йорингель, уговор есть уговор. Николас Могучий дал год, значит, жди…» А то все твердили – погиб, погиб… Вместе с Товарищем Прапорщиком…
Товарищ прапорщик жевал травку, пил ключевую водицу и выходил на прогулки.
Гномы… Крепкий долготерпеливый народец. У них отняли Хельгу, им повысили план, но они не отчаялись, а стиснули зубы и добывали руду с утроенным рвением. Разумеется, тоска по напророченной сестре брала свое. Все чаще гномы наведывались в стойло козленка, ведь он был единственным напоминанием о Страхолюдлих.