Я встал и огляделся внимательнее, хижины вокруг догорали, между дымящимися руинами навалены горы трупов, в основном мужских. У меня самого распорота одежда справа, спереди обильно промокла кровью, то ли чужой, то ли моей. Я спешно раздернул полы короткой, до пояса, черной куртки, украшенной серебряной вышивкой. Некогда белая рубаха пропитана кровью так, что хоть выжимай. Я круглыми глазами уставился на багровый шрам в области печени, что на глазах бледнел, пока наконец не рассосался. С осторожностью потыкал пальцем: обнаружилась обычная здоровая плоть. Все-таки сплю? Ущипнул себя пару раз, затем укусил за руку, оказалось – больно.
«Здорово меня тыркнуло, – с грустью признал я, присаживаясь поудобнее на один из трупов. – Сколько же меня теперь будут лечить?»
Я посидел еще немного в ожидании прибытия санитаров «неотложной психиатрической», недовольно морщась. Густым едким дымом разъедает глаза, на щеку нагло уселась здоровенная муха, пару минут я безуспешно пытался отогнать дерзкую тварь, пока не прибил. Медленно стемнело, начало холодать. В пустынном небе вкрадчиво разгорелись тусклые огоньки звезд, в животе громко заурчало. Я встал и огляделся: пожары стихают, надо куда-то идти, не сидеть же на месте. И как-то все вокруг чересчур реально. Едкий дым разъедает глаза, холодный влажный ветер заставляет дрожать, предметы – тяжелые, оружие – острое. Наконец я сдался и с неохотой признал, что все вокруг – настоящее. Может быть, еще и потому, что никто так и не появился и не стал меня уговаривать выпить таблетку или подставить мягкое место под укол.
– Ну, старый хрен, – бросил я обещающе, – ну, ты у меня попляшешь…
Слова прозвучали как-то слабо, неубедительно даже для меня. И потом, как я отсюда выберусь, чтобы посчитаться за неудачную шутку? Это, что ли, самое подходящее для меня место? Я глубоко вдохнул и закашлялся. Запах крови и смерти, о этот страшный аромат! Я не сдержался, и меня вывернуло наизнанку. Слабо отплевываясь, я побрел куда-то в сторону.
Где же я оказался? Похоже, здесь бушует война с активным применением холодного оружия, причем победители режут всех проигравших, от мала до велика. В этом мире должны настороженно относиться к чужакам, это первое, а потому надо вести себя осторожнее. И, самое главное, нельзя болтать, кто я такой на самом деле. Я – Робер де Могуле, и точка. Иначе можно попасть в сумасшедшие, а их принято держать в клетках, или в колдуны, тех попросту сжигают.
Через пару часов, уже за полночь, я вышел к какой-то деревеньке, в первой же хижине меня узнали. Встрепанный хозяин, крепкий мужчина лет сорока, опасливо оглянулся и затянул меня внутрь: