Десятник недоверчиво посмотрел на Плавта:
– Памфилий Руф вас знает?
– А как же! – римлянин улыбнулся. – И всегда все подтвердит.
– Что ж, – десятник нехорошо усмехнулся. – Если так, вам сильно повезло, ребята! Всадник Памфилий Руф как раз сейчас здесь неподалеку – проверяет таверны, так ли там торгуют и тем ли? Эй, Фабий! – он кивнул одному из своих воинов. – Быстренько слетай в таверну старого Витилена, там должны быть дуумвиры. Скажешь, у нас тут казус по поводу чужой собственности… ну, они знают.
Воин, вытянувшись, быстрым шагом направился прочь.
– Что ж, подождем, – усмехнулся десятник и вновь повернулся к Плавту: – Уважаемый, прикажи своим людям больше не таскать чужие кирпичи в телегу, быть может, ее скоро придется разгрузить.
– Вот это уж вряд ли, – поглядывая в сторону, нервно усмехнулся римлянин.
Солнце все так же сверкало в синем глубоком небе, весело отражаясь в доспехах и шлеме десятника. Рысь незаметно переглянулся с Тираком – кажется, они все здесь здорово влипли. Впрочем, это вина хозяев, а не рабов.
За углом послышались чьи-то громкие голоса, стук копыт, и наконец на пустырь в сопровождении стражника и вооруженных слуг верхом на белом коне выехал самолично благородный дуумвир, всадник Децим Памфилий Руф. Тщательно завитые кудри его покачивались в такт ходу лошади. Остановив коня, дуумвир спешился с помощью слуг и, поправив сползшую с плеча лацерну, грозно обернулся:
– Ну, где тут нарушители?
– Аве, Памфилий Руф! – громким голосом почтительно приветствовал всадника Плавт.
– А, Марк Домиций, – узнал дуумвир. – Как поживает наш друг Бовис, ланиста?
– Ничего, не помер еще, – пошутил римлянин. – Все мечтает пристроить куда-нибудь своих гладиаторов.
– Троих уже пристроил, – засмеялся Памфилий. – У меня работали, сторожами… Ты чего здесь?
Плавт пожал плечами:
– Да вот, уважаемый начальник стражи сомневается, имею ли я право прибрать этот старый, никому не нужный хлам. Ведь сам Тарлиний, кажется, разрешил мне.
– Ах да, – всадник повернулся к стражнику. – Это мой друг, Марк Домиций Плавт. Несчастный, сгинувший без вести Тарлиний действительно разрешил ему попользоваться здесь кое-чем, о чем уведомил лично меня, как должностное… э… как известного всем гражданина.
– А-а, – протянул десятник. – Ну, раз так, тогда никаких претензий…
Подойдя ближе, римлянин незаметно вложил в руку начальника стражи несколько сестерциев.
– Работайте, работайте, – враз подобрел тот. – И в самом деле, надо освобождать город от всякого хлама.
Поклонившись дуумвиру, десятник кивнул воинам, и те, следуя за ним, строем направились прочь.