– Немного. Вряд ли и до полудня.
– Тогда чего ж мы мешкаем?
– Ну, готовься к любимому делу, Проша!
Отворив дверь, Иван позвал Федьку:
– Феденька, глянь-ка, вроде б чан протекает… Так и было – не скажите потом, что мы.
– Где протекает? – Часовой осторожно заглянул в дверь.
Бах!
Прохор уложил его быстрым ударом в скулу. Дешево и сердито! С парня тут же стащили одежку – кунтуш с шароварами, сапоги и баранью казацкую шапку да, связав руки, затащили под лавку.
– Осторожней! – Иван придержал бросившегося было к выходу Митьку. – Снаружи вполне может быть и второй часовой. Глянь-ко…
Митрий, чуть приоткрыв дверь, посмотрел в щель. Так и есть… Около бани, на улице, тоже прохаживался пищальник.
– Прохор, опять тебе развлечение. Митька, зови!
– Э-гей! – закричал в щель Митрий. – Подь-ка сюда… То я, Федька.
– Чего тебе?
– Да тут баклажка с вином осталась.
– С вином? Вот, славно! Молодец, что позвал… – Войдя в темный предбанник, часовой прислонил пищаль к стенке. – Ну, наливай!
– Держи!
Прохор махнул кулаком, и несчастный воин тихонько сполз вниз по стеночке.
– Вот и славно, – потер руки Иван. – Еще одежонка… Митька – бери пищаль и на улицу, мало ли, ротмистр в подзорную трубу смотрит? Есть у него такая штука, в избе на стенке висит.
Митрий послушно взвалил на плечо тяжелое ружье и вышел на улицу, стараясь не поворачиваться лицом к сторожевой башне. Мало ли. Быстро переодевшись, выбрался из бани Иван. Прохора, подумав, решили так и оставить в рясе – слишком уж дорого было время.
Ротмистр Афанасий Поддубский оказался не лыком шит! Разглядев в подзорную трубу подозрительное шевеленье у бани, живо выслал отрядец в полтора десятка человек. Иван заметил их первым, когда до людных улиц оставалось не так уж и много – всего-то пересечь пустошь. Но погоня было конной, поднимая снежные брызги, всадники пустили лошадей в намет, и беглецы со всей отчетливостью осознали, что не успеют.
Иван вытащил саблю, пожалев, что оставил в бане пищаль – слишком уж громоздкое было ружье.
– Эвон, овражек! – показал рукой вперед Митька. – Рванем?!
Рванули. Уж туда-то должны были успеть, и преследователи, поняв это, погнали галопом. Да, по дну оврага можно было уйти в огороды, к улицам, и там затеряться, растворясь среди местных жителей. Тем более что ротмистр Поддубский разгадал намерение беглецов слишком поздно.
Позади, проваливаясь в снег – ага, вышли все же в сугробы! – свистели и размахивали саблями спешившиеся всадники, впереди маячило заснеженное устье оврага, до которого оставалось саженей двадцать… десять… пять…