– Видят: идет глупый мальчик… – подхватил Хлодвиг.
– Поумнее тебя буду! – опять разозлился оттаявший было Ульвиг. – Я проверил!
– Как это?
– А так? Я обернулся и посмотрел на них между ног!
– Это как? – не отставал недоумевающий Хлодвиг, намеренно не замечая укоризненного взгляда добросердечного Эгиля.
– А вот… – Ульвиг уже хотел было показать, но понял, в какое дурацкое положение себя ставит, и даже покраснел от злобной досады. – Дурак долговязый!
Все вокруг засмеялись; Хлодвиг выбросил руку дать подзатыльник дерзкому мальчишке, но Альдона опередила его и хлестнула красавца посудным полотенцем. Оскорбленный Хлодвиг рванул полотенце из рук сестры, но Эгиль ловко завернул насмешнику руки за спину. А силой широкоплечий, рослый Эгиль превосходил всех братьев, и Хлодвиг только для порядка дернулся пару раз, поняв, с кем имеет дело.
– Целое войско! – повторил Вигмар. – Мне в это слабо верится, но на свете нет ничего такого, чего не может быть! Поезжайте! – Он обернулся и окинул взглядом сыновей. – Скачите по округе. Чтобы Гейр и Тьодольв были готовы. И в Гранитный Лоб тоже.
– Ты только не бойся! – Лейкнир, сын прежнего воспитателя Альдоны, крепко сжал ее руку. – Все будет хорошо. Даже если все тут сгорит, с тобой все будет в порядке! – горячо заверял он Альдону, а она смотрела на него со снисходительной усмешкой, словно эти решительные речи перед ней произносил ребенок.
А на ребенка двадцатипятилетний Лейкнир сын Асольва, рослый и сильный, совсем не походил, и Вигмар Лисица, очень придирчиво отбиравший людей, вовсе не стыдился иметь его в числе своих хирдманов. Руки и ноги у него были длинные и сильные, лицо округлое, с небольшим прямым носом и пушистыми бровями золотистого цвета. Длинные, плохо чесанные и кое-как собранные волосы объясняли его прозвище – Грива. Расчесываться сам он не любил, считая это дело для мужчины пустой тратой времени, и хотя среди служанок Каменного Кабана нашлось бы немало охотниц оказать ему эту услугу, он соглашался доверить свою голову только Альдоне. А у нее, занятой хозяйством большой усадьбы, до этого дела слишком редко доходили руки.
– Причеши свою гриву, – насмешливо посоветовала она, как всегда, если считала, что он говорит не то.
– Ты мне не веришь? – Лейкнир вызывающе нахмурил свои пушистые брови.
По своему складу Лейкнир был честным, решительным, прямодушным и очень преданным человеком. Он никогда не выдумывал лишних сложностей, смотрел на все вещи и явления просто; никто лучше него не умел радоваться жизни в веселый час, и никто не сумел бы так же бестрепетно пойти на смерть ради близких.