Гардан плотно позавтракал гречневой кашей, рыбой и квасом, захватил краюху хлеба да вяленую воблу, засунул за пояс под рубаху короткий кинжал, оделся под ливонского парня на посылках и вышел на улицу. Вид у него был решительный, лицо закаменело. Он поглядел на солнце, повернулся лицом на юг и зашептал молитву, надеясь, что она долетит до Мекки и будет услышана Аллахом.
Гардан спустился к реке, к причалам, побродил с полчаса, нашел что искал – лодку малую, видимо, недавно покинутую, так как весла еще лежали на дне. Он оглянулся по сторонам и прыгнул в нее, предварительно столкнув посудину в воду. Дюжина мощных гребков – и крик поздно встрепенувшегося мужичка уже не волновал вора.
Оглядываясь на противоположный берег, Гардан правил к наименее оживленному месту у причалов. На середине реки он остановился, вынул из кармана лист бумаги, украденный у Сафрона, и гусиное перо с глиняной посудинкой для чернил.
Склонив голову, он усердно принялся писать русскими буквами какую-то несуразицу. Русской грамоте он не обучался и писал просто буквы, складывая их в какие-то невообразимые слова, прочитать которые не смог бы и знаменитый книгочей. Это Гардана не волновало.
Закончив писать, он выбросил в воду принадлежности, уже ненужные ему, спрятал бумагу за пазуху и взялся за весла.
Причалив, Гардан неторопливо, иногда озираясь по сторонам, вылез на пристань и зашагал к воротам в город. Местные не обратили внимания на парня, приняв его за своего, а сам Гардан не лез на рожон. Не прошло и часа, как он стоял перед вывеской с петухом. Лавка была открыта, покупатель вяло торговался с кем-то в глубине помещения.
Гардан подождал, когда покупатель покинет лавку, подошел ближе и заглянул внутрь. Он увидел приказчика и самого купца Миттенхаузена.
Довольно непринужденно зайдя внутрь, Гарданка, зная в лицо этого купца, сразу же обратился к нему:
– Герр Миттенхаузен, я от своего хозяина, купца Послушникова Сосипатра Нилыча. Писулька есть от него, и на словах кое-что передать велено, ферштейн?
– О, Послушкин! Заходи, дай папир!
Гардан многозначительно глянул на приказчика, и Миттенхаузен с пониманием хмыкнул и сделал головой кивок в глубь лавки, приглашая следовать за собой. Гардан поклонился и поспешил выполнить приглашение.
Темным коридорчиком, по правой стороне которого виднелись двери в подклети с товаром, они прошлепали по кирпичному полу. Купец толкнул тяжелую дверь, пригнулся и вошел в комнату, уставленную шкафами и полками с наваленными на них книгами в потрепанных переплетах.
– Давай папир, – протянул он руку, усаживаясь за стол, где лежали бумаги и образцы товара.