— Да, — сказал бен-Иегуда, — лавровый венок. Тогда я хочу задать вам свой вопрос. Если он окажется слишком личным, вы можете не отвечать.
Бак широко развел руки, демонстрируя, что он открыт для любого вопроса.
— Вчера вы спросили меня о моих выводах по поводу Мессии. И я попросил вас подождать, пока этого не услышит и весь мир. Но позвольте мне теперь этот самый вопрос задать вам.
«Слава Богу», — подумал Бак.
— Каким временем мы располагаем?
— У нас около двадцати минут. Если понадобится больше, мы можем продолжить в машине по пути в студию. Может быть, даже в гримерной.
Раввин улыбнулся собственной шутке. Но Бак уже начал отвечать.
— Вы уже знаете, что, когда нордландцы атаковали Израиль, я находился в кибуце. Бен-Иегуда кивнул.
— В этот день вы перестали быть агностиком.
— Да. Потом, в день исчезновений, я находился в самолете, летевшем из Лондона.
— Этого вы мне не рассказывали.
Но Бак уже не слушал его, а продолжал историю своих духовных приключений. Она не была закончена до тех пор, пока раввин не вышел из гримерной и не занял место в зеленой комнате, уже нервничая
— Пожалуй, я говорил слишком долго? — спросил Бак. — Я чувствую, что вам нужны были большие усилия даже для того, чтобы слушать меня, в то время как вы уже сосредотачивались на собственном выступлении.
— Нет, Бак, — ответил раввин с глубоким чувством. — У меня была возможность сделать это во время сна. Если бы я сейчас попытался внести какие-то исправления, я бы все скомкал
Так что же это? Никакой реакции, никакого спасибо, ни даже «Какой же вы дурак». Наконец, после долгого молчания, Цион заговорил.
— Бак, я высоко ценю то, что вы поделились этим со мной.
В комнату вошла молодая женщина с наушниками на голове, микрофоном у рта и аккумуляторной батареей на боку.
— Доктор бен-Иегуда, — сказала она, — мы ждем вас в студии для проверки звука и эфира, это займет полторы минуты.
— Я готов, — ответил бен-Иегуда, но не сдвинулся с места.
Молодая женщина заколебалась, ее лицо выражало недоумение. По-видимому, она не привыкла к гостям, которые хоть и нервничают, но не следуют за ней в студию.
Цион бен-Иегуда встал с блокнотом под мышкой и открыл дверь, придержав свободной рукой ее ручку
— Бак, не могли бы вы подождать меня здесь?
— Конечно.
— И раз вы молитесь, не помолитесь ли вы за то, чтобы я сказал то, чего хочет от меня Бог?
Бак поднял стиснутые руки в знак поддержки своего нового друга и кивнул.
* * *
— Возьмешь на себя управление? — спросил Рейфорд своего первого пилота. — Я хотел бы посмотреть специальную программу Си-эн-эн.