Впрочем, долго ломать над этим голову Камилле не пришлось. Не успела она подойти к двери, как услышала негромкий стук. А через мгновение дверь распахнулась, и Камилла увидела на пороге силуэт своего мужа, в свете свечей казавшийся почти черным, — он был так высок и широкоплеч, что заполнил собой весь дверной проем. Ротуэлл переоделся в черный шелковый халат, под которым, как подозревала Камилла, не было ничего.
Он молча протянул ей руку — и Камилла вложила в нее свою, как будто ничего естественнее и быть не могло. Рука была теплая, сильная и мускулистая кое-где на ней чувствовались мозоли — одним словом, настоящая мужская рука. Все так же молча Ротуэлл потянул Камиллу за собой, в свою спальню.
Трэммел уже ушел. В спальне было совсем темно, если не считать ночника на столике возле кровати. Там же, на столике, стояла наполовину полная бутылка бренди. Теплые отблески от огня в камине делали комнату уютной.
К удивлению Камиллы, Ротуэлл вдруг произнес:
— Надеюсь, вы не пожалеете об этом. Мне кажется, я все сделал правильно.
— О чем вы волнуетесь? Вы ведь сделали только то, что я сама просила вас сделать, — пожав плечами, бросила она.
Что-то промелькнуло в глазах Ротуэлла, но Камилла так и не поняла, что это было.
— В один прекрасный день я, возможно, напомню вам эти слова, дорогая.
Камилла дернула плечиком.
— Ну, если у меня и возникнут причины сожалеть об этом, то кого мне винить, кроме себя, верно?
Браво! В первый раз за все время ей, похоже, удалось его смутить. Ротуэлл отвел глаза в сторону.
— Прошлым вечером, в библиотеке… — помолчав немного, хрипло сказал он, и ей вдруг показалось, что он с трудом подбирает слова. — Словом, если бы я тогда не потерял голову, в столь поспешной свадьбе не было бы нужды…
— Смею напомнить вам, monsieur, что тогда, в библиотеке, нас с вами было двое, — с легким раздражением в голосе бросила Камилла. — Только не нужно говорить, что у меня не было выбора! Я прекрасно знаю, что он был, — и я поступила так, как мне хотелось.
Ротуэлл опустил глаза на свою руку, в которой по-прежнему лежала ладонь Камиллы.
— Я хочу, чтобы вы знали, Камилла, — вплоть до прошлого вечера я… мне не раз приходило в голову плюнуть на все и разорвать помолвку. Конечно, это недостойно джентльмена и все такое, но… Скажите, вы согласились бы вернуть мне мое слово?
— Да, конечно. — Камилла пожала плечами. — Не могу сказать, что с радостью, но…
— Памела помогла бы вам, — снова заговорил он. — Попроси мы ее, она наверняка что-нибудь придумала бы. Она успела вас полюбить. И я уверен — в глубине души ей очень не хотелось, чтобы вы связали свою жизнь со мной.