Ансельмо слез с дерева и потрогал змею: кожа у неё не была скользкая и сырая, а, наоборот, на воздухе быстро высыхала и была шершавая, о неё можно было поцарапаться.
"Сегодня на обед, - подумал Ансельмо, - будем есть мясо этой большой змеи".
Все охотничьи трофеи благополучно доставили на стоянку.
Из анаконды приготовили неплохое запеченное мясо, а тушу тапира стали разделывать женщины, отделяя ножами из бамбука мясо от костей.
Затем мясо разрезали на тонкие большие пластины, вбили палки-рогульки в землю, на них положили тонкие жердочки из бамбука, а на эти жердочки повесили пластины мяса для сушки на солнце. Детей обязали время от времени обмахивать мясо на сушке зажженными, дымящимися ветками, чтобы на него не садились разного рода мухи и не откладывали на нем свои личинки. От горящих, дымящих веток сушеное мясо немного коптилось.
Ансельмо, наблюдая, как аче сушат мясо, и вспоминая свои трапезы у костра с аче, подумал, что аче совсем не употребляют соли. Временами он бывал так голоден, что и не замечал, с солью он ест или нет.
ДОМ АЧЕ
Неожиданно к нему подошел вчерашний его собеседник аче Секэ, человек с большой черной бородой и посмотрел ему в глаза.
Ансельмо подумал: "Настраивается на разговор".
И действительно, Секэ пригласил Ансельмо сесть друг против друга на корточки и напомнил ему вчерашний разговор.
- Ты помнишь, - спросил Секэ, - я говорил тебе, что и у аче есть дом?
Ансельмо согласно кивнул головой.
- Теперь мы покажем его тебе, ты этого хочешь?
- Да, - сказал Ансельмо, подтверждая свое согласие кивком головы.
Секэ принес два факела, запалил их от костра, один дал Ансельмо, другой взял с собой и кивнул головой мальчику: пойдешь со мной.
Ансельмо знал, что аче, когда что-то собираются делать, не мешкая приступают к делу.
Был ещё день, и Ансельмо недоумевал, зачем им нужны факелы, но он молча шел за Секэ.
Они отошли недалеко от стоянки, углубившись в лес шагов на двести, потом начали спускаться по довольно крутому склону.
Пройдя немного вперед, Ансельмо заметил отблески солнца намного ниже, чем они находились. Оказывается, там текла безымянная речка, которая пробила извилистый путь сквозь лесные дебри, и вода ослепительно блестела на солнце.
Через некоторое время Секэ и Ансельмо достигли дна ущелья, по которому текла река в скальной породе, разбившись на мелкие ручейки, которые обтекали довольно высокие выступы скал. Там, где на скалы падали лучи солнца, они были покрыты шелковистым, мягким, ярко-зеленым мхом. Место было безмолвное, таинственное, жуткое.