— Он точно тебя не покусал?!
— Да точно, — отмахнулся я, чувствуя во всем теле жуткую слабость.
— Ну вот, а я так надеялся подарить на следующий день рождения намордник и строгий ошейник…
Я сердито зыркнул на Вовку, и тот осекся:
— Тогда уходим?
— ты с ума сошел?! Может лучше задержимся и попытаемся выяснить за каким чертом он на нас нападал?
— Нет, Андрей, это ты с ума сошел! А если он, очухавшись, решит опять стать собачкой, — хотя нет это наверно был волк, — и погонять нас по городу! Уходим!
Его доводы показались мне логичными. Вот только…
— А если ты ударил его слишком сильно, и он умрет?
— Ах извини! — взорвался Вован. — Мне надо было стоять, и смотреть, как он перегрызает тебе горло!
— Я не это имел в виду, — буркнул я, опуская глаза.
— А может, мне вообще, сходить извиниться перед дракуловскими амбалами?!
Я промолчал, присаживаясь на корточки рядом с мужчиной и переворачивая его на спину. Вовка тихо ругнулся и вытащил трубку:
— Алло, скорая? Тут мужчине плохо, наверно солнечный удар… Приезжайте, — он назвал адрес и отключив сотовый, хмуро уставился на меня: — доволен? А теперь уходим и будем надеяться, что он не скажет в милиции, что это мы на него напали.
* * *
Уйдя со двора я осторожно поинтересовался:
— Ну, и куда теперь?
Вовка удивленно уставился на меня:
— Как куда? Мы же собирались в книжный.
Я скептически осмотрел свою перемазанную уличной пылью рубашку и хмыкнул:
— Не уверен, что это хорошая идея…
— Почему? — удивленно уставился на меня.
Я страдальчески закатил глаза:
— Вова, какого цвета эта рубашка?
Господин Данешти медленно обошел вокруг меня, потом неуверенно предположил:
— Серая?
Он еще и издевается…
— А с утра она была белой… К тому же еще не рваной…
Вовка вздохнул:
— Убедил. Поехали ко мне домой, попросим Аську, чтобы она тебе эту рубашку зашила.
— Издеваешься? — хмуро поинтересовался я.
— И не думаю! Ты же сейчас начнешь рассказывать какой ты бедный — несчастный, как тебя будут долго и нудно убивать родители…
— Я разве так когда — нибудь поступал?! — взорвался я.
Вовка пожал плечами:
— Не помню. Но я бы точно тебе все это рассказал…
* * *
Через час мы поднялись в Вовкину квартиру. Владимир Батькович открыл ключом дверь квартиры и внезапно вместо того, что бы зайти внутрь, замер, загородив проход. Минуты через две мне надоело созерцать широкую Вовкину спину и я, медленно отодвинув друга в сторону, заглянул в квартиру.
То, что я увидел, поразило меня до глубины души…
Дело в том, что тетя Лида отличается редкой педантичностью. Все должно лежать на своих местах, пылинке посмевшей осесть на шкафу тут же грозит смертная казнь, путем удаления тряпкой, а все что возможно, чуть ли не гвоздями приколочено (чтоб никто не убрал в неправильное место).