Лион конечно же не обращал на это внимания – то, что многим могло показаться странностью, для него было нормой; ведь это было нормой для его жены!
Джастина уже почти забыла о странном новом подозрительного облика соседе – у нее были проблемы куда более серьезные.
И вот однажды проходя мимо незнакомца (а тот ни на кого не обращая внимания, сидел на скамейке с развернутой книгой в руках), Джастину осенило: да это же тот самый полусумасшедший то ли поэт, то ли писатель, то ли философ, то ли еще невесть кто, с которым она как-то сиживала за одним столиком в своем любимом кафе на пути в колледж святой Магдалины!
Да-да-да, как раз в тот день, ставшим роковым для Гарри и Мери…
Она, проходя по улице, выстукивала сорванной веточкой какой-то замысловатый мотив на железной ограде, а затем зашла в кафе…
За ближним столиком сидели Гарри и Мери (они тогда не заметили Джастину), а рядом…
Да, тот самый.
Кажется, он еще что-то писал. Интересно, что он здесь делает, и почему поселился в таком престижном районе? Странно, очень странно…
Как бы то ни было, однако от этого воспоминания подозрительность Джастины и какая-то необъяснимая неприязнь к этому человеку только усилились.
Кто он такой?
Совершенно он не похож на типичного оксфордского буржуа…
Однажды за ужином, когда дети уже спали, Джастина поделилась своими соображениями насчет нового соседа с мужем, однако Лион к ее немалому смущению развеял в прах все подозрения и страхи:
– Так ведь я знаю его!
Джастина подняла на мужа удивленные глаза.
– Как? Не может быть!
Лион утвердительно закивал.
– Да, точно…
– Кто же он?
– Аббат Джон О'Коннер… Он переехал в Оксфорд из Ольстера.
Слова мужа прозвучали для нее как гром среди ясного неба.
Как – оказывается, рядом с их домом поселился католический священник?
В Южной Англии, в святая святых англиканства, где само признание о своей принадлежности к католицизму в лучшем случае могло вызвать презрительную усмешку, а в худшем – затаенное недовольство?
Да быть того не может!
А Лион, будто бы угадав мысли жены, после непродолжительной паузы продолжал:
– Ты ведь знаешь, что тут, в Оксфорде, учится несколько выходцев из Ирландии… в смысле – из Дублина.
– Знаю. Ко мне в студию приходят ирландские студенты.
Лион подчеркнул:
– В том числе – и из Ольстера…
Она растерянно произнесла:
– Ну, из Ольстера… И что же с того?
– А то, Джастина, что все они – католики, – объяснил Хартгейм. – И этот аббат, насколько я понял, прислан сюда… – он замялся, подыскивая нужное выражение, – ну, для удовлетворения их религиозных потребностей, что ли… Кстати, оказывается в Оксфорде есть католический приход – а я и не знал… Правда, не очень большой… Раньше я и не подозревал об этом, – повторил Лион, – пока не познакомился с Джоном.