– Могу себе представить!
Лукреция Борджиа двинулась было к двери, но доктор Элдридж поманил ее пальцем.
– Учти, Розалия может броситься на тебя со скалкой или каким-нибудь еще предметом, – предупредил он. – Так что будет лучше, если я сам провожу тебя к выходу. Если вы с Розалией столкнетесь, то можно только гадать, за кем останется победа. Впрочем, сегодня у меня нет настроения заниматься гаданием.
– Слушаюсь, сэр, масса доктор, сэр. Еще раз спасибо за вашу доброту. Я передам миссис Маклин, что вы советуете ей не волноваться.
До Элм Гроув Лукреция Борджиа добралась только поздним вечером. Джубо повел лошадей в конюшню, а она бросилась в Большой дом.
– Он приедет, миссис Маклин! Доктор обещал приехать через несколько дней, как только у него появится такая возможность.
В ответ миссис Маклин, белая дама, рожденная и воспитанная в традициях старого Юга, совершила странный поступок. Она подошла к Лукреции Борджиа и положила свою голову на просторную грудь черной рабыни, где и всплакнула, бормоча слова благодарности. Лукреция Борджиа утешала ее, как могла.
– Спасибо, что совершила вместо меня это путешествие, Лукреция Борджиа, – произнесла миссис Маклин, справившись с собой. – Правда, я не надеюсь, что мистер Маклин дотянет до появления врача, но мне будет легче, если он все же его осмотрит.
– Доктор просил вас не волноваться, миссис Маклин. Он приедет и поставит массу Маклина на ноги.
Она прошла через гостиную и столовую и оказалась на кухне. Там ее дожидался Джубо.
– Ступай лучше назад в конюшню, Джубо, – сказала ему Лукреция Борджиа, утомленно вздыхая. – Я до смерти устала. Говорить и то не могу. Спокойной ночи, Джубо.
Невзирая на уйму лекарств, которые навез в Элм Гроув доктор Элдридж, Маклин угасал. Миссис Маклин не надеялась, что дело пойдет на поправку, поскольку доктор со всеми возможными в такой ситуации оговорками дал ей понять, что ее супруг дышит на ладан. Согласно его диагнозу Маклина пожирала крупозная пневмония, способа излечиться от такого недуга не существовало. Он объяснил, что организм больного ждет неуклонное угасание, пока окончательно не отомрут легкие, после чего несчастному станет нечем дышать. На случай сильных болей врач порекомендовал давать больному настойку опия. Это снадобье действительно оживляло его, но исцелить не могло.
И все же, несмотря на слабость, мистер Маклин умудрялся держать дела на плантации под своим контролем, используя в качестве правой руки Лукрецию Борджиа. Позднее ее гибкое тело превратилось из-за беременности в раздувшуюся тушу, которой с трудом давалось любое движение, и она уже не могла проявлять прежнюю расторопность. Это принуждало и ее прибегать к чужой помощи. Она продолжала наблюдать за работами в поле, но уже с грехом пополам, больше полагаясь на чернокожих десятников. Зато Большой дом по-прежнему оставался ее вотчиной. То же самое относилось к невольничьим хижинам и хозяйственным постройкам.