В день открытия у входа выстроилась длинная очередь женщин в лёгких блузках или в майках (стояла июльская жара), но у каждой через руку была переброшена её любимая шуба. Ровно в полдень прозвучал гонг, призывно протрубили трубы и первые посетительницы ворвались в комнату, в которой уже было прохладно (своего рода переходной «предбанник», как у водолазов перед погружением). Счастливые женщины радостно натянули на себя свои шубы. Снова прозвучал гонг, задули ветродуи, раздался вой метели, повалил снег, и посетительницы вступили в долгожданную зиму. Там их встречал Алитет в торбазах и в кухлянке из оленей шкуры. Всё это приводило женщин в полный восторг: они подставляли ладони падающим снежинкам, с разбега прокатывались по льду, с визгом рассаживались на нартах. А желающие всё прибывали и прибывали, очередь обладательниц шуб вытянулась метров на двести.
Успех превзошёл все ожидания. Ангар работал до позднего вечера. После закрытия Лёва и Алитет радостно подсчитали выручку. Назавтра выстроилась ещё большая очередь — женщины прогуливали уже не только шубы, но и меховые жакеты, меховые безрукавки, шерстяные платки. Лёва продавал билеты, блаженно улыбался и уже планировал расширение бизнеса: отказаться от искусственного льда, а привозить натуральный, в холодильниках, прямо из Чукотки; оттуда же привезти моржа и соорудить ему в ангаре бассейн с плавающим айсбергом, туда же запустить двух белых медвежат… У него было ещё множество грандиозных идей, но, увы, и на сей раз им не суждено было осуществиться: узнав о таком успехе, из тундры прилетели братья Алитета и предъявили свои права на владение этим бизнесом, поскольку они его финансировали:
— Однако, мы своих олешек продали? Продали. Папиных олешек продали? Продали. Мы вам деньги отдали? Отдали. А теперь вы нам отдайте фирму.
Прилетели они со своим адвокатом из Магадана, который быстро-быстро всё это документально закрепил. Лёва не успел опомниться, как братья стали хозяевами ангара, Алитету, как члену семьи, выделили десять процентов от прибыли, а Лёве предложили должность кассира. Возмущённый Лёва отказался, хлопнул дверью и крикнул на прощанье: «Вы не Адам и Ной, вы — два Каина!». Алитету было очень стыдно перед Лёвой. Он пытался воздействовать на братьев, но они ему дуэтом отвечали: «Однако, капитализм! Закон тайги! Борьба за существование!». Тогда Алитет у того же адвоката составил дарственную и подарил Лёве свой чум на Голанах.
вопреки своим заверениям, Чайник умер зимой. Какой-то пьяный избивал щенка — он бросился его спасать, схватил на руки, хотел унести, но озверевший ублюдок швырнул в него булыжник и попал в голову. Чайник опрокинулся на тротуар. Он лежал на снегу, раскинув руки, а спасённый щенок облизывал его лицо. Пьяница удрал, собрались люди, примчалась Тэза. Увидев её, он улыбнулся и еле слышно произнёс: