— Это интересно. — Глаза у Кары снова разгорелись. — Под домом есть пляж, и много пещер, которые можно исследовать, дельфины играют и плавают в лагуне. Поль не будет работать все время, верно? Он любит плавать… Они с Лукасом всегда плавали, как морские львы.
Кара отодвинула в сторону тарелку и выбрала из гнезда листьев румяный персик. Ресницы ее отбрасывали глубокие тени на щеки, пока она гладила пальцем бархатистую кожицу персика.
— Знаешь, Лукас очень любил нырять в глубину.
— Голос у нее задрожал, и несколько секунд потребовалось ей на то, чтобы взять себя в руки. — На глубине океана существует целый мир, красочный и таинственный. Он часто нырял со специально сделанной для подводных съемок камерой, и в маске походил на блестящего Нептуна. Он, бывало, фотографировал анемоны с их извивающимися щупальцами, коралловые деревья, гроты, словно созданные для Ундины. В этом смысле Лукас был очень талантливым художником, и, как любая страсть, это увлечение заставляло его забывать о времени, страхе, обо всем.
Сестра Поля подняла взгляд и обнаружила, что Домини смотрит на нее глазами, полными глубокого сострадания. Окруженные темными густыми ресницами глаза передавали малейшее изменение настроения.
— Мы вышли на яхте Поля, — продолжила Кара, — и Лукас нырнул с борта со своей фотокамерой, едва мы отошли подальше в море. Алексис загорала на палубе. Поль стоял у руля, а я играла на цитре, и мы все сочиняли смешные стишки и пели. День был, как сейчас, Домини, с греческими островами, зеленеющими в дымке, с чайками, то взлетающими над водой, то опускающимися навстречу собственному отражению. Царил покой и умиротворение… Пока вдруг Алексис не заметила, как обычно лениво, не беспокоясь по-настоящему, что Лукас, должно быть, соблазняет Ундину на ее подводной постели. Уж очень долго его нет. Ногти Кары так глубоко вонзились в персик, что из него брызнул сок.
— Алексис любит делать подобные замечания, и мы к ним привыкли, но Поль не засмеялся. Он позвал с камбуза нашего micro, чтобы он встал у штурвала, добавил, что нырнет посмотреть, все ли в порядке у Лукаса, и оделся для глубоководного погружения…
Девочка уже несколько минут говорила по-английски, запинаясь и вставляя греческие слова, а Домини облокотилась на локоть, напряженно слушая ее.
— Поль спустился очень глубоко, — говорила Кара. — Искал и искал Лукаса. Есть определенный уровень, на котором можно оставаться всего несколько минут, иначе может не хватить запаса воздуха… Именно там Поль и нашел Лукаса. Он очень быстро вынес его на поверхность, и мы втащили их на яхту… Поль встал на колени, чтобы снять с брата акваланг, и тут вдруг сам упал. Вид его был ужасен, глаза закатились, и Алексис завизжала, что они оба умерли. — Кара содрогнулась. — На самом деле произошло вот что: он всплывал слишком быстро, запас воздуха был мал, это очень опасно и может вызвать смерть или паралич. Алексис успокоилась, сделала Полю искусственное дыхание, и хотя, когда мы вернулись в гавань, он дышал нормально, Поль пришел в сознание только позже, в больнице. По настоянию врачей он оставался там несколько дней на случай каких-либо осложнений. Лукас… он был мертв. Поль нашел его под огромным осколком коралловой скалы, очень острым. Есть такие кораллы, что образуют целые утесы…