— С какой, например?
— С такой, что основы государственности, как ни крути — опора общества, и без государства не обойтись. Не обойтись без законов. Если сейчас большая часть чародеев примется вставать в позу «почему я» и «давайте как-нибудь без меня, а я в сторонке постою и посмотрю», то в будущем им придется мириться с каким-то неопределенным и неизвестным государством, созданным уж всяко без учета их интересов.
— Демагогия. Пустое словоблудство. Уважаемый электорат, будьте добры пожаловать на выборы, а то без вашего голоса депутат Долбаков никогда и ни за что не сможет позаботиться о ваших интересах… Ты и сама отлично знаешь, что мир меняют те, у кого в руках сила. И власть.
— И ты рассчитываешь, что именно в твоих руках окажется та самая сила и та самая власть, которая изменит мир иод твои вкусы?
— Посмотрим, — ответил Хаген и повернулся к ней спиной.
— Что ж, не спорю… — Голос Кайндел зазвучал ледком. — Но для того, чтоб так и было, тебе нужно вспомнить о том, что может этому помешать.
— Что же? ОСН?
— Ну, к примеру, неприметный компьютерный диск CD-R, па который небезызвестный тебе техномаг по имени Одгар записал некую информацию, предварительно добытую от оборотня по имени Галл. Помнишь?
— Смутно, — он не оборачивался. — Отдаю должное твоей хорошей памяти. Один момент — с техномагами мне удалось договориться еще тогда, и, хотя это стоило мне недешево и будет стоить еще немало, доступа к этому диску и к информации с него не осталось ни у кого.
— Все было б именно так, если б не существовало копии того самого диска. Которой Александр не владеет.
— Как-то не очень верится, что глава сообщества техномагов мог обмануть меня.
— Он и не обманывал.
Хаген помедлил, прежде чем задать следующий вопрос.
— Откуда взялся еще один диск? Кто его сделал?
— Я.
Еще одна пауза, наполненная резко отрицательными эмоциями, которые были сильно приглушены волей мужчины, однако звучали отчетливо. Пауза, призванная быть настолько тягостной, насколько это возможно. Несмотря на то, что подобные приемы Кайндел знала как свои пять пальцев, она все-таки не избежала некоторой нервозности. Реакция собеседника была очень важна.
— Когда ты ее сделала?
— Тогда.
— Значит, ты солгала Александру?
— Он разве исповедник? — Девушка вполне искренне удивилась постановке вопроса. — Он не просил давать ему клятву на Библии.
— А если б попросил — ты б солгала?
— Если бы да кабы… В каждой ситуации я ориентируюсь по обстоятельствам.
— Весьма изящная формулировка, все-таки намекающая на правду.
— Весьма изящная формулировка, призванная уйти от ответа. Если хочешь прямо — изволь. Это не твое дело, соврала ли бы я, давая клятву.