На обратном пути она встретила верзилу, на которого кричал Леша, крупную желтоволосую девчонку, похожую на верзилу, и мальчишку помладше. Потом увидела и Лешу.
Он брел очень медленно, обдумывая предстоящий разговор с бабушкой. И вот этот разговор состоялся.
— Баба Тоня, — сказал Леша, — во-первых, спасибо тебе за сигарету… Не за сигарету, а что ты не обратила внимания. А теперь… мне нужен рубль.
— Зачем? — по привычке спросила Антонина Егоровна.
Леша подумал, что хоть бабушка сдержалась при виде сигареты, разговор о предстоящей выпивке может вывести ее из себя.
— Бабушка, мне нужно! Понимаешь, очень нужно! — сказал он уже твердо и торопливо добавил: — И вообще, баба Тоня, могу я иметь карманные деньги так, чтобы никто меня не спрашивал, куда я их трачу?!
И снова Антонина Егоровна проявила необычайную сдержанность. Она открыла сумочку и вынула из нее рубль.
— Возьми! — сухо сказала она и зашагала своей дорогой.
В то время как Матильда создавала любопытную репутацию Леши в глазах у Ольги и Михаила, в том же направлении поработал и Демьян, просвещая на этот счет Красилиных. Правда, у него это получилось скромнее. Нюра его спросила по дороге к магазину:
— Ты этого психованного знаешь? Ну, который с висюлькой на груди?
— Про него-то я знаю, — ответил Демьян. — Только я его сегодня первый раз видел, как и вы тоже.
— Откуда он такой взялся? — спросила Нюра.
— Из колонии.
— Откуда?
— Из колонии. Для малолетних.
Нюра быстро обернулась к Феде.
— Слыхал? Оно и видно! — сказала она брату и снова обратилась к Демьяну. — А за что его туда?
Демьян фантазировать не умел, а Матильда, разговаривая с ним, еще не успела ничего придумать о ноже, о девочке, о ревности, и он ответил, пожав плечами:
— Чего не знаю — того не знаю. Сидел за что-то…
«Да, — подумала Нюра, — с таким бутылкой не обойдешься, тут надо что-нибудь пошибче придумать».
Винный магазин находился в одном здании с универсамом, но вход туда был отдельный, и никакого самообслуживания там не было, вино отпускала продавщица. Перед дверью этого магазина Демьян сказал тихо:
— Вы идите, а я вас тут подожду.
Красилины вошли. Возле прилавка стояла небольшая очередь, человек пять, по углам неприглядного вида мужики о чем-то тихо разговаривали и пересчитывали деньги. Но что сразу бросилось в глаза обоим Красилиным — это объявление, висевшее за спиной продавщицы: «Лицам в нетрезвом виде, в спецодежде и несовершеннолетним вино не отпускается».
Нюра дернула Федю за рукав.
— Видишь?
Федя молча кивнул. Брат и сестра потоптались на одном месте, пошушукались и решили, что покупать должен Федя: как-никак, а по росту он не отличается от многих находящихся в магазине.