Но Нюра не хотела сдаваться. Она увидела, что в сторонке деликатно стоит Демьян, не вмешиваясь в разговоры старших, и окликнула его. Тот подскочил и вытянулся, как солдат перед командиром.
— Где тут еще какой магазин? — спросила Нюра.
Демьян огорченно поднял плечи и признался, что он здесь человек тоже новый и, кроме этого магазина, другого не знает. «Бич» услышал этот разговор, как видно, понял, что ребятам некуда деться, и снова подошел к ним.
— Ребятки, а у вас сколько всего денег-то?
— Ну, три сорок, — грубовато сказала Нюра. — А что?
— Во! Это будет в самый раз! — оживился «бич». — Я свои сорок добавлю и получится точно на два вермута. А то бутылка на шестерых! Ну что с ней делать?! Это же смех один!
Нюра поглядывала на брата, тот — на нее. Пожалуй, это был единственный выход из положения. А «бич» снова обратился к Нюре, чутьем угадывая, что она тут занимает руководящее положение.
— Ну, ты прикинь: бутылка на шестерых! Ну ведь ты, можно сказать, уже взрослый человек, должна понимать!..
Нюра еще немного поколебалась, на этот раз уже потому, что просто не доверяла этому типу. Наконец, она решилась.
— Федька, давай деньги! — Она обернулась к Демьяну. — А ты свидетелем будешь.
Услышав последнюю фразу, «бич» обиженно затряс головой.
— Эх, девушка! Да я ж тебе в отцы гожусь, а ты про меня такое думаешь! Да меня ж тут все знают! Спроси кого хочешь! Хочешь — продавщицу спроси, хочешь — вот их спроси… — «Бич» указал на торчавших возле магазина субъектов примерно сходного с ним облика. — Вот ты спроси: дядя Коля себе когда-нибудь такое позволял? Э-эх!..
Безнадежно взмахнув рукой, дядя Коля скрылся в магазине.
Федя подумал, что этот человек ведет себя как-то нелогично: то говорит, что он рискует получить срок, распивая вино с несовершеннолетними, то предлагает им навести справки о нем у кого угодно и называет свое имя. Нюра в это время сомневалась: захочет ли дядя Коля их узнать, когда вернется из магазина, даже несмотря на то, что Демьян был призван в свидетели?
Но дядя Коля оказался честнее, чем Нюра думала. Он вернулся очень быстро и сразу подошел к ребятам. Карманы его брюк оттопыривались спрятанными там бутылками, горлышки которых были прикрыты пиджаком. Левый карман он почему-то придерживал рукой, а лицо его теперь выражало большую озабоченность.
— Ну-ка, пойдемте-пойдемте-пойдемте! — сказал он тихой скороговоркой, и все отошли подальше от магазина. — Ну-ка, держи одну, держи одну, держи одну, а то у меня карман с дырой, карман с дырой… — И, пряча бутылку от окружающих, он передал ее Феде. — А теперь пошли, тут делать нечего, нечего тут делать!..