Дженни устроилась на полу, скрестив ноги, прямо напротив Элиз и смочила кисть.
— Как хочешь, — заметила она, неодобрительно посмотрев на свой жаждущий чувственный объект.
Похоже, ее новая подруга была не столь уж неуверенна в себе, как ей показалось вначале. И гораздо более сумасшедшей.
Некоторые предпочитают погорячее
Блэр сидела за столиком в углу красного бара на нижнем этаже нового уютного романтического отеля на Пери-стрит и пила «Абсолют» с тоником. Она намеренно отвернулась от телевизора, на экране которого канал «Метро» обозревал Неделю высокой моды. Сколько можно было показывать один и тот же фрагмент, в котором Серена в школьной форме и этой дурацкой футболке «Я люблю Аарона» с важным видом расхаживала по подиуму шоу Леза Беста. Даже в баре люди задавали друг другу одни и те же вопросы: «Кто она такая?» и «Кто такой Аарон?» Этого было вполне достаточно, чтобы отодвинуться к обитой красным бархатом стене.
— На этот раз я в галстуке с эмблемой университета, — объявил Оуэн с хитрой улыбкой на лице, подходя к ее столику.
На нем был короткий желто-коричневый макинтош от Берберри с поясом и мягкая фетровая черная шляпа, которые еще больше подчеркивали в нем мужественность и изысканность. Он сел па обитую красным бархатом скамейку рядом с Блэр и поцеловал ее в щеку. Из-за снегопада лицо его было влажным и холодным, одно его прикосновение вызвало у нее дрожь во всем теле.
— Привет, красотка.
Этого было достаточно, чтобы в одно мгновение Блэр забыла обо всем и о Серене в том числе. Рядом был взрослый мужчина, которого она считала очень сексуальным и который назвал ее только что красоткой. Просекли?
— Привет. — Она беспрестанно вертела на безымянном пальце перстень с рубином. — Извините, что вытащила вас в такую ночь. Мне просто было так… так одиноко.
Подошла девушка-сомелье, и Оуэн заказал мартини «Сапфир Бомбея» безо льда. Потом вынул из кармана пачку «Мальборо», достал две сигареты, прикурил, одну оставил себе, а другую предложил Блэр. Но когда он посмотрел на нее пронзительным взглядом своих ярко-голубых глаз, его черные брови озабоченно нахмурились:
— У тебя что, неприятности? «Неприятности?» Блэр затянулась сигаретой,
обдумывая свой ответ. Если неприятностью считать то, что она сходит с ума по взрослому женатому мужчине, тогда да, у нее были большие неприятности.
— Может быть, — робко ответила она. — А у тебя? Девушка принесла мартини. Он съел зеленую оливку, плавающую в нем, и салфеткой вытер губы. На его четко очерченный подбородок упала тень.
— Сегодня утром на собрании я все время думал о тебе, — признался он.