Блер кивнула. Все знали Чака, нравилось им это или нет.
— Это правда, что он никуда не поступил? — спросила Ребекка, разгрызая лед своими кривоватыми зубами.
— Какой удар, — сказала Форест без тени сочувствия.
Блер молча сделала глоток. Так как Джорджтаун становился все менее и менее привлекательным, а других вариантов у нее не было, она почти сочувствовала Чаку.
— Ты знаешь Джессику Уард? — спросила Ребекка. — Она проучилась здесь семестр, а потом перевелась в Бостон.
Блер покачала головой. Она не знала Джессику, но Донимала, почему та перевелась.
— А знаешь Кэти Фаркас? — спросила Френ. — Мы вместе ездили в лагерь.
Блер устало кивнула. Эта игра ей уже надоела.
— Она моя одноклассница в Констанс, — ответила она.
— А как насчет Нейта Арчибальда? — спросила Гэйнор. Она подтолкнула Форест локтем и многозначительно выгнула бровь. — Припоминаешь?
Форест пихнула ее в ответ.
— Заткнись, — отрезала она, выглядя взбешенной и расстроенной одновременно.
Блер моментально ощетинилась.
— О чем это вы?
— Он однажды приезжал сюда. И серьезно, он — самый большой торчок в мире. Но я слышала, что благодаря лакроссу его приняли во все лучшие университеты, даже в Йель. Не думаю, что он подавал документы сюда. Ему это не нужно.
— Нейт Арчибальд, — повторила Френ. — Мы все были по уши влюблены в него. Особенно Форест, — хохотнула она.
— Заткнись! — снова разозлилась Форест.
Желудок Блер сжался. Венгры теперь переключились на Эминема. «На, на, на, на, на. На, на, на, на, на», — орали они, и это было невыносимо. Блер оттолкнула свой напиток.
— Нейта приняли в Йель? Это вранье, — сказала она, пытаясь в этом убедить прежде всего себя. Но опять-таки, когда дело касается Нейта, никогда не знаешь, чему верить.
— Зачем нам тебя обманывать? Мы тебя даже не знаем, — стервозно возразила Гэйнор.
Блер на мгновенье уставилась на нее, а потом нагнулась, чтобы достать из-под стола свою сумку.
— Я сейчас, — сказала она и направилась в сторону туалета.
Бриджит проводила собеседование с Нейтом минувшей осенью и уже знала, что каждое лето, с самого рождения, он проводил в Мэне, плавая на яхте. Именно поэтому она решила, что он любит лобстеров. Ей нужно было заманить его в Браун любыми средствами, и Бриджит повела Нейта в ресторан «Цитарелла», где заранее заказала огромного жареного лобстера на двоих, бутылку «Дом Периньон» и жареную картошку.
— Я выросла в Мэне, — сказала она, теребя свое жемчужное ожерелье. — В Кэмдене. Все, чем когда-либо занималась моя семья, — это плавала на яхте и ела лобстеров.
На самом деле Нейт считал лобстеров чем-то нелепым, вроде того дурацкого ракообразного героя мультика, танцевавшего на хвосте с микрофоном в клешне и рассказывавшего смешные анекдоты. И это уж точно не было то, о чем он мечтал, когда был голоден.