Она снова печально улыбнулась и ушла, оставив Юраю чувство неловкости и недоумения от как бы случившегося поражения. Он не заметил, как уснул, а проснулся от того, что в окошко стучала Анна Белякова.
– Вы уже вернулись? – удивился Юрай.
– Господи, а что такое две недели? Даже бульон у моего подопечного не успел скиснуть. Он что, совсем не ел?
– Не в курсе, – ответил Юрай. – Мы сражались в шахматы, а иногда и просто так.
– Это нам известно. Не побил? Не покалечил?
– А что? И так бывает?
– Старик крутой и все чаще бывает глупый… Я хотела у вас спросить, сколько вы еще здесь будете? Мне надлежит его тоже транспортировать, но он пока не хочет… Раз вы здесь, я не настаиваю… Но ведь уже холодрыга…
– Моя жена уедет хоть завтра. Ей тут все надоело.
– Я тогда вас попрошу вот о чем. Если сниметесь в одночасье, сообщите Коле. Паренек на почте, знаете? Я с ним договорюсь, чтобы послеживал за моим стариком. Он будет счастлив, если только тот не кинет в него палкой.
– Коля поймет, – ответил Юрай. – Я его знаю. У него самое счастливое в жизни – съемка в фильме Красицкого.
– Бедняжечка. Сколько несчастных плодит наше распроклятое искусство. Просто зараза какая-то…
– Ну, может, теперь будет иначе… Много других соблазнов… Кипр, например. Как там, кстати?
– Говно, – четко высказалась Анна. – Но я привезла две шубы. Одну уже загнала… Расплатилась с подругой… Помните, я вам рассказывала про самоцветы? Так что удовольствия никакого, а польза есть.
– Вы молодец, умеете быстро решать свои проблемы.
– Я не могу подводить людей. Это такой изъян, что в наше время с ним не выживешь…
– Скажите, Аня, почему Красицкий бросал шахматную доску в мою медицинскую сестру? Извините, что я ни с того ни с сего…
– Я знаю, что он ее ненавидит. Это какая-то очень древняя история, мне о ней рассказала еще покойная Ольга, значит, все это было до нее в плюсквамперфекте.
– Ну, жены, как правило, стараются докопаться до таких ненавистей.
– Только не Ольга. Она не человек кино. Она математик. Никогда не бывала на съемках, даже никогда не звонила в группу, никогда с нами не выпивала.
– У них удачный брак?
– Разве такие бывают?
– Ну, по минимальной шкале…
– Он был математический. С цифрами, плюсами, минусами, извлечением корня и все такое. Ольга из цековской семьи, была весьма и весьма обеспечена. Красицкий именно в ту пору получил разные престижные премии. Шло сплошное умножение достатка.
– А как могли пересечься эти два мира? Номенклатурный и киношный?
– Надо знать главное, – засмеялась Анна. – Дедушка в те времена был ходок. И большой ходок. Не считая первой официальной жены, в его койке кого только не было. Некоторые задерживались и уже заказывали фату и кольца. Но потом как-то испарялись, как бы их и не было. Это он умел, Красицкий. Освобождать территорию. Я знала некоторых, их потом и близко не было в кино. Он им перекусывал судьбу раз и навсегда. Принцип такой – мне не нужна, не нужна вообще. Он аннигилировал лишнее мастерски. Это у него была такая молодецкая забава.