— С чего такая щедрость? — Как ни старался Эрландер Симоеш придать своему голосу вселенское безразличие — не получилось.
— Простите, сеньор, но вы всего лишь пешка в игре больших фигур. Я несильно расстроюсь, если вы просто покинете доску. Думаете, ферзь и король защитят вас? Им плевать на маленьких пешек, у них идет борьба за трон. Если о вас и вспомнят, то очень не скоро. Вы просто жертва обстоятельств, не более. Так вляпаться можно только случайно. Расскажите мне все — и можете быть свободны. Слово дворянина.
— Совсем недавно вы сказали, что у вас полно неопровержимых фактов, чтобы отправить меня на виселицу.
— Да. И в то же время я очень хотел бы услышать ваш рассказ.
Де Муора молчал и кусал губы. Понимал, что у него нет другого выхода, и все же колебался.
— У меня не так много времени, — поторопил его «василиск». — К тому же в любой момент сюда может заглянуть Его Светлость. Вы ведь не хотите, чтобы появились лишние свидетели нашего разговора?
Это решило дело.
— Помните, вы дали мне слово, сеньор! — Кровник испытующе посмотрел на маркиза де Нарриа.
— Тысяча демонов! Я помню о своем слове! — вспылил Фернан. — Долго вы еще намереваетесь торговаться?!
— С чего мне начать? — с готовностью произнес прижатый к стенке Эрландер Симоеш.
— Начните со смерти маршала де Туриссано. И не забудьте рассказать о том, как к вам в руки попал его кинжал.
Де Муора вздрогнул, облизал искусанные в кровь губы и поспешно кивнул.
— Я был его адъютантом. В тот вечер он отправился в Арреду с личным слугой, а я должен был приехать позже и привезти ему бумаги от де Каэро. Я опоздал. Уже стемнело, но в кабинете графа горел свет. И у него были гости. Во внутреннем дворе стояла карета. Меня не видели. Я сразу отвел лошадь на конюшню, ибо ни конюхов, ни слуг граф в Арреде не терпел.
— Вы узнали карету?
— Нет. Ее я видел впервые. Меня разобрало любопытство, кто мог приехать к де Туриссано так поздно. Он обычно не любил гостей и был нелюдимым. Так что я не удержался и пошел посмотреть. Дверь была приоткрыта. Гостей оказалось двое, и они спорили с маршалом.
— Кто к нему приехал?
— Его жена и Жозе Наярра.
«Василиск» едва не потерял дар речи, он кивнул, призывая де Муора продолжать рассказ.
— Они спорили. Громко. Маршал и «гарпия» сидели за столом и пили вино, а графиня стояла у стены. Паук требовал, чтобы ему вернули бумаги, а де Туриссано сказал, что, как только ему выплатят деньги, он отдаст документы. А если Жозе Наярра будет упрямиться, у графа найдется другой покупатель. Он поговорит с де Лерро, и тот-то уж с радостью заплатит за найденные маршалом у собственной жены документы «гарпий».