Анне стоило немалого труда непринужденно улыбнуться Фрэнсису Ловеллу.
Но куда больше поразило ее поведение принцессы. Она буквально сияла, танцуя с горбатым и хромым королем. Ричард что-то говорил, в ответ девушка жеманно хихикала.
«Кажется, он решительно вознамерился влюбить ее в себя. Бог мой, о чем думает эта девочка? У нее красавец-жених за морем, а она не сводит глаз с увечного, стареющего короля!» К удивлению Анны, танцевавший с нею виконт Ловелл, видимо, думал о том же, ибо в перерывах между поклонами и кружениями неожиданно с негодованием проговорил:
– Его величество чрезмерно много внимания уделяет этой юной леди. Об этом Бог весть что говорят. А сейчас, когда люди и без того о многом шепчутся у него за спиной, королю не следует еще больше компрометировать себя.
Пожалуй, Анна не смогла скрыть удивления, и Ловелл тотчас опомнился, лицо его вновь стало замкнутым. Анна только сейчас заметила, как он сильно изменился, обрюзг, щеки виконта обвисли, и он изрядно полысел, хотя и по-прежнему старательно завивал ставшие бесцветными волосы. Анне он вдруг напомнил испанскую охотничью собаку. «Кот, Крыса и Пес Ловелл правят всей Англией под властью Борова», – припомнила она.
Несмотря на то что Анна старалась держаться с достоинством, она чувствовала себя все хуже и хуже. Ее бросало то в жар, то в холод, а открытая спина, несмотря на пылающие камины и тысячи свечей, так замерзла, что тотчас после танца она попросила принести ей накидку и закуталась в нее, устроившись подле очага и отказавшись от всех приглашений. Лишь для Стенли она хотела сделать исключение, но уже во время очередного тура по залу ее стал мучить кашель, и сэр Томас сам поспешил сопроводить ее на место. Она не смогла даже дождаться десерта и попросила короля отпустить ее.
– Что с вами, дорогая? – с самым участливым видом осведомился Ричард. – Думаю, мне следует прислать вам лекаря.
Анна вздрогнула и невольно поискала глазами Джеймса Тирелла. Но его не было поблизости. Ей ничего не оставалось, как подчиниться и уйти в сопровождении слуг Ричарда, ибо она боялась, что потеряет сознание прямо в зале. Последнее, что она запомнила, удаляясь, – это полную торжества улыбку принцессы Элизабет.
«Бедное дитя», – только и подумала Анна, вспоминая, как семь лет назад сама оказалась в сетях Ричарда Глостера.
Два дня Анна провела в бреду. Когда она очнулась, то оказалось, что она уже находится в Сити, в городском особняке Ричарда – Кросби-Холл, куда ее перевезли после того, как врачи прописали ей полный покой, какого не могло быть в Вестминстере. Но, возможно, Ричард просто хотел ее изолировать от всех.