Она… смогла найти то самое мгновение. Единственное. Потому что если добавить всего пару штрихов, то картины будут смотреться совершенно иначе.
Воины Инквизиции станут палачами! Какими в сущности и являются.
А так… Они освободители. Победители.
Но мне больше импонирует полотно того художника, чьего имени не знает никто. С этой наивной и детской верой. Наверное потому, что… это чудо. Потому что в этом мире еще кто-то способен верить в Бога. Восхвалять Его и принимать просто так, без всякого пафоса и служб. Потому что Он живет у него в сердце.
У неизвестного художника в картинах сияли жизнь, свобода и вера, а здесь… покорность, обреченность жертв и торжество Инквизиции. Если конечно, вы смогли взглянуть глубже.
Настолько сильные, что это приковывает взгляд. Так же. Но иначе.
Потому что мы не палачи, а воины-освободители…
— Неплохо… Но насколько сильны ее любовь и уважение к Вам?
Мда… Они ведь похожи. Как отражение в искривленном зеркале. Родственники? Или знакомые? Маловероятно… Скорее разные полюса… Две стороны одной медали… или монеты.
— А вот это и предстоит выяснить тебе, Слуга мой. Присмотрись. Сделай выводы. Можешь даже навестить ее… Только неожиданно. Впрочем, ты и сам знаешь, что делать…
Знаю. И приказ мне ясен. Следить. За каждым шагом. Потому что ошибки быть не может. Не должно. И не будет. Остальные дела подождут. С Сопротивлением прекрасно справятся и Лилит с Цербером. А я… подожду.
— Она будет сегодня на… мероприятии?
Изящно изгибается тонкая бровь…
Я не сомневаюсь, Хозяин. Просто… уточняю. Во избежание ошибок.
— Да. Будет. Как же иначе? Ведь награждать ее приехал сам Архиепископ, Великий Инквизитор за заслуги перед Родиной…
Вон оно как… Награждение. За заслуги. Будущие.
А мы уже приехали. Первым выходит из машины и заходит в здание университета Хозяин. Я на три шага позади.
Там, где мое место. Место ручного Чудовища. Я не против. Так даже интересней.
Встречают… Всем преподавательским коллективом во главе с ректором. Сколько радости и счастья! Преданности и восхищения! Пред ликом моего Господина… И моим заодно. Как же! Приближенное к Высшей власти лицо! Следовательно надо уважать и… бояться. Потому что о моей деятельности слышали все. Но предпочитают не помнить. Что тут сказать — люди! В своей глупости они не изменились…
— Святой отец, это такая честь для нас, что вы…
Мой хозяин действительно предпочитает, чтобы на людях его называли просто «Святым отцом». Мол, он боится гордыни, одного из самых страшных человеческих грехов. Поэтому и просит об этой малости. Это ведь так просто… Да и людям удобнее. Заставляет их не так бояться…