– А… Маххаим?
– А ты угадай!
– Ты… его убил?
– Их. Не скажу чтобы это было легко, – сказал я как можно более беззаботным тоном. – Но если бы я коллекционировал шкуры, то хватило бы и на стенку повесить, и на пол постелить. А теперь пойдем. – Я поднялся.
– Куда?
– К свободе, – я усмехнулся.
– В лес? Тогда мне надо кое-что забрать.
– Что именно?
– Ножи, флягу, одеяла, запасную пару обуви, еще кое-какие мелочи. Не беспокойся, это быстро. Я приготовил всё заранее… На всякий случай.
Стоило Михал Михалычу исчезнуть в темноте, как по песку прошуршали легкие шаги и рядом со мной образовалась вкусно пахнущая аборигенка средних лет.
– А ты красавчик, чужак с холодных земель, – сообщила она, погладив меня по плечу. – О чем вы болтали с моим мальчиком? Надеюсь, обо мне?
– Почему ты решила, что я – оттуда? – поинтересовался я, движением плеча стряхивая ее руку.
– А как же иначе? Ведь ты его земляк. Возляжем? – Она игриво шлепнула меня по ноге.
– Вот так сразу?
– Я тебе не нравлюсь? Не хочешь меня?
– Хочу, – не покривив душой, признался я. – Но – некогда. Да и ты не сможешь.
– Я? – Она не успела изумиться по-настоящему. Несильный тычок повыше затылочной впадины – и глазки ее закатились. Грубо, конечно, но что делать, если и впрямь некогда.
– Что ты с ней сделал? – Миша действительно собрался быстро.
– Ничего страшного. Очнется через полчаса без вредных последствий. Разве что голова чуть-чуть поболит.
– Ее нельзя здесь оставлять, – решительно заявил Миша.
– Почему?
– Крокодилы. Подержи, – он сунул мне в руки сверток и подхватил женщину на руки. С заметной натугой – подружка у него была сочная – Говорков шагнул вперед, споткнулся и едва не упал.
– Дай-ка, – я отобрал у парня женщину и перекинул через плечо и… прямо на моем пути оказался тот самый торговец, которого я встретил на рынке.
В руках у аборигена имелось копье, которым можно было насквозь проткнуть годовалого бычка.
– Моя женщина и мой раб, – констатировал абориген, упирая копье мне в живот. – Я тебя убью!
– Не надо меня убивать, я – хороший! – запротестовал я. И чуть сместился вправо, надавив животом на копейный наконечник. Если бы это был обсидиан, фокус не получился бы. Но клевец копья был изготовлен из дорогой бронзы, а мужик оказался крепышом и уперся как следует, поэтому копье на глазах у изумленного хозяина превратилась в подобие тяпки.
Прежде чем он успел завопить, я со словами: «Береги ее!» вручил аборигену его прекрасную половинку.
И аккуратно стукнул заботливого супруга в подбородок.
Голубки легли рядышком на мягкую травку, а я поднял копье, распрямил наконечник и похлопал по плечу впавшего в ступор Мишу: