Так, значит, Сосед Александру не приснился. Одно из двух: либо все увиденное и услышанное — правда, либо Александр — уже на пути в сумасшедший дом. Однако в любом случае, если он проверит слова лохматого Соседа, то ничего страшного не случится.
Так уговаривая себя, ротмистр, веря и не веря в чудо, долго не мог отважиться на то, чтобы войти в указанные Соседом “ворота”. Естественно, никакая огненная кайма наяву их не очерчивала, целиком и полностью оставшись во сне, а вода за ними была точно такая же, что и по эту сторону. Подойдя вплотную к приметному камешку, обозначавшему границу двух миров, Александр присел и, вытянув шею, заглянул в невидимый дверной проем. Ничего отличающегося от здешнего пейзажа там не появлялось.
“А что я теряю? — пронеслось в голове у Бежецкого. — Самое большее — замочу ноги в речке”. Пожав плечами, странник перекрестился и решительно шагнул вперед…
Он ожидал чего-то необычного, возможно болезненного, но ровно ничего не произошло. Совершенно ничего. Замерев после шага в неизвестность, ротмистр стоял в неудобной позе, известной всем по шутливому названию: “Стой! Кто идет?”, по колено в воде и ждал чего-то. От реки все так же веяло прохладой, птички щебетали, царила уже ставшая привычной патриархальная тишина… Хотя нет!
Из-за поворота реки чуть слышно доносился гул автомобильных двигателей. Александр рысью, забыв выйти из реки и разбрызгивая радужными веерами воду, кинулся туда.
Примерно в километре ниже по течению реку огромными бетонными быками перегородил мощный мост, по которому мчались, хоть и не сплошным потоком, разноцветные и разномастные автомобили. Совсем неподалеку от Александра на берегу, зарывшись в песок всеми четырьмя колесами, торчал на солнцепеке черный с оранжевым вездеход дорожной полиции, а подле него на расстеленных полотенцах грелись двое здоровенных детин, судя по аккуратно сложенной тут же серой форменной одежде, из числа соратников барона фон Штильдорфа. Видимо, ребята только что сменились с дежурства и решили не терять времени попусту.
Александр, обрадовавшись виду первых за несколько дней живых людей, да еще представителей закона, хотел было направиться прямо к ним, но вовремя вспомнил, что пиджак и туфли остались лежать за поворотом реки, а в одних изодранных в лохмотья брюках он представляет весьма подозрительное зрелище. Пожалуй, все-таки стоит вернуться назад, чтобы привести себя в относительный порядок, — полицейские, судя по всему, расположились загорать надолго…
Однако, вернувшись к знакомому валуну, ротмистр едва узнал только что покинутое место. Нет, валун никуда не пропал, но скала, высившаяся над местом его странного “сна”, еще несколько минут назад девственно чистая, оказалась сверху донизу усеянной разного рода сакраментальными надписями типа: “Здесь были Вася и Аскольд”, памятными неизвестно кому датами, сердечками, пронзенными стрелами Амура, похабно-математическими “формулами” и прочими автографами людей недалеких и явно не обремененных проблемами, а песок усеян следами кострищ, пустыми банками из-под пива, кваса и сельтерской, осколками бутылок и прочим мусором, по которому еще недавно Александр так скучал.