Как-то раз, протирая тряпкой переплет книги, Саша решилась задать Брентону давно мучивший ее вопрос.
– Брен, а вы едите книги? – осторожно спросила Саша.
– Я? Нет, не ем, – ответил Брентон. – А зачем?
– А Михрей? Он же… – замялась Саша.
– А Михрей, наверное, стал книжным вампиром после того, как съел свою контрольную по географии, так до сих пор никто и не узнал, что он там такого понаписал, это известная во Фрире история с географией… – пожал плечами Брентон.
– Значит, я книги есть не буду, раз меня не тянет, – немного успокоилась Саша.
– А вы, Санди, думаете, легко быть вампиром, пусть даже и книжным? Вампиров здесь не любят… – Брентон подмигнул Саше и полез на стремянку к самым дальним полкам.
В дальних западных башнях библиотеки обитали остальные три книжных вампира: Кнайген, Шуршень и Зажевун – неразговорчивые, хмурые создания неопределенного возраста в пыльных сюртуках. Здоровались они редко, стараясь быстрее проскользнуть каждый в свою башню и зарыться в кипу книг. Сашу угнетали их угрюмые физиономии, и она сама старалась пореже встречаться с ними, думая о том, что, если бы не Брентон, она бы не выдержала однообразную работу в таком мрачном и пустынном месте.
Однако время в башне все же не проходило для Саши даром. Она прочла немало книг по истории Фрира, летописи первых шишиг, записанные на зеленоватой травяной бумаге, героический эпос «Обормоториум» о давнишних подвигах обормотцев, сразившихся со стадом лесных ежей, очень длинную и путаную поэму «Бигринские и бигринские ночи и ночи», написанную забывуном, и даже пыталась читать на древнешкафрумском языке какие-то хвалебные стихи, только вот язык этот был настолько странен, что не понять было – о ком, кто и что там сочинил.
История Фрира насчитывала всего-то около пятисот лет, довольно молодой мир успел пережить несколько серьезных войн между зюкакайями и вампирами, всевозможные межнациональные столкновения, знаменитую Шкирскую передрягу и даже появление котомонстра Фуркиса, которое было описано в отдельных хрониках в ярчайших подробностях.
Единственное, чего Саше так и не удалось найти, – это хоть какого-то упоминания о туманцах. Ни в одной книге, ни в одной летописи о них не было ни полслова. Брентон же на расспросы отвечал неохотно, как и все жители Фрира, – видимо, и ему было неприятно говорить о туманцах.
– Санди, я не могу ответить ничего определенного, – говорил Брентон. – Никто толком не знает, кто они. Есть три основных правила – не подходить к ним, не разговаривать, не касаться. И все, беды не будет.