Светорада смотрела на него, слушая с замиранием сердца, как это он все гадал да прикидывал, куда судьба могла занести его жену. Степь– то обширна, кого по ней только не носит: и хазары черные, и торки, и берендеи, и печенеги злобные, от которых и поныне стонут окраины Руси. Попадись к кому из этих дикарей русская княжна, что бы с ней сделали? О худшем думать не хотелось. И раз нет ее в мире мертвых, то что бы ни произошло, Стема надеялся отыскать свою жену. Поразмыслив, решил отправиться на самые крупные рынки рабов, куда степняки невольников поставляют. В Корсунь собрался, думал и в Сурож заехать, затем в Саркел[131] хазарский. Но так далеко ехать не пришлось. Ибо, уже прибыв в Корсунь и начав выспрашивать, он вдруг встретился с купцами, которые сперва подивились его расспросам, а потом сказали, что видели девушку, поразившую их сходством с бывшей невестой Игоря Киевского. Правда, сомневались купцы, что это именно та, которую он разыскивает, ибо девушка, обратившая на себя их внимание, – невеста херсонесского стратига Ипатия Малеила, а тот как раз отбыл в далекую Византию.
– Если бы они тогда так долго не гадали да не спорили, а попросту сказали мне, что и как… – Стема мучительно поморщился. – Когда я примчался к пристаням, корабль стратига уже огибал мыс. И я… Там же купив коня, прямо через заставы я погнался следом. Как? Я тогда не думал. Мне горше неволи было вновь потерять тебя. Все надеялся, что если свидимся и если ты увидишь меня… Я и стрелу– то пускал, чтобы привлечь твое внимание, думал, хоть рукой махнешь на прощание или знак какой подашь. Я ведь… Знал я, что ты меня мертвым считаешь, знал, что уже побывала женой хазарина, а теперь вознамерилась византийкой знатной стать. Но я еще на что– то рассчитывал…
– Я не узнала тебя тогда, Стемушка, – тихо произнесла Светорада, опуская голову.
– Я на это надеялся, – чуть кивнул Стема. – Ибо видел, как этот хлыщ ромейский обнял тебя и увел. И подумалось… Может, для тебя все, что со мной связано, осталось в прошлом? Может, разлюбила?..
– Да как тебе такое на ум пришло! – всплеснув руками, вскрикнула Светорада, и яркий отсвет атласа вновь полыхнул огнем.
Стема резко отбросил упавшую на глаза прядь.
– А что мне было думать? Ведь ты всегда любила мужикам головы морочить. А эти трое… И Гуннар, и Овадия, и стратиг Ипатий, они все к тебе сватались, все любили. И всем троим ты досталась. Я же тебя потерял. Так я думал тогда.
– И вот ты здесь, – попыталась улыбнуться княжна, но улыбка вышла вымученной.
– Я прибыл в Царьград уже на следующий год, – просто сказал Стема. И, словно не заметив, как удивленно расширились ее глаза, продолжил: – Но не нашел тебя. Я ведь и не знал, что тут такой… такой муравейник. Где уж было отыскать среди многотысячной толчеи красивую славянку. К тому же я с купцами прибыл, охранял их, договор меня связывал. Пробыл тут до окончания положенного срока, а затем уехал восвояси несолоно хлебавши. Но опять же, не сдавался. И через год снова вернулся.